Простое понимание закона “Если при подкопе замечен будет вор”

Профессор Йоэль Элицур

Если украдет кто быка или овцу и зарежет его или продаст его, то пять быков заплатит за быка, а четыре овцы за овцу. Если при подкопе замечен будет вор, и побит будет (так), что умрет, то нет за него вины крови.  Но если сияло над ним солнце, то за него вина крови; он (вор) должен платить, а если нечем ему (платить), то пусть продадут его за украденное им. Если найдется в руках его украденное – бык ли, осел ли или овца живыми, пусть заплатит вдвое.

Исход 21:37-22:3

Наши мудрецы объясняли стихи, в которых говориться о подкопе так: “Если ему очевидно, как солнце, что вор в мире с ним, не имеет права убивать, а если такой уверенности у него нет – то может убить вора” (Сангедрин 72, а). У наших мудрецов были важные соображения для такой трактовки стиха, и галаха соответствует приведенной трактовке. При этом, все же, такое объяснение далеко от простого смысла стиха. И мудрецы воспользовались стихом для того, чтобы обосновать закон, но это не отменяет простого смысла.

Онкелос переводит это место в стихе так: “Если свидетели увидели его…” и не совсем понятно, что имеется в виду, так как, при отсутствии свидетелей невозможно присудить к наказанию никакого убийцу. И с другой стороны, что меняет в ситуации наличие свидетелей, если они не в состоянии остановить вора, и он все еще представляет собой угрозу для хозяина дома. Оба эти соображения привел Раавад в своих комментарях к Мишне Тора Маймонида, в законах о воровстве.

Все комментаторы простого смысла Торы, а также и исследователи объясняют смысл стиха так: тот кто делает подкоп ночью, может быть убит, и на хозяине нет ответственности за пролитую кровь, а, если это случилось днем, то несет ответственность. Раавад именно таким образом устанавливает галаху. Другие же считают, что Писание тут дает общее указание на то, что следует различать между опасным и не опасным вором. И так понимает это приведенный в начале комментарий Талмуда.

Но представляется, что в таком рассмотрении приведенного отрывка не учитываются некоторые особенности его структуры и стиля.

1. Писание не утверждает, что тот кто убьет вора, роющего подкоп ночью – не виновен, и что такого вора разрешается убить.
2. Структура стиха содержащая несколько “если”… “если” обычно в языке предполагает две стороны одной и той же медали, а в нашем стихе, первое “если” – описывает базовую ситуацию, а второе “если”, как именно происходило дело. По принятым в формализованых законах стандартам, мы могли бы ожидать такой формулировки: “Когда будет обнаружен вор в подкопе, и его убили, то если дело было ночью, то нет на убийце вины, а если днем, то виноват”. Комментаторы простого смысла: Ибн Эзра, Рашбам и другие, предполагают, что “в подкопе” – само по себе означает ночью, так как днем никто подкопов не делает. Но из стиха это не следует однозначно.
3. Представляется (и это требует еще проверки) что когда Писание противопоставляет две разных ситуации, то в описании второй ситуации оно не пользуется местоимением, соотносящимся с субъектом упоминающимся в первой ситуации, так как описывает существенно другой случай. Например в  книге Второзаконие (22:23-25): “Если будет молодая девица обручена с мужчиной, и встретит ее кто в городе, и ляжет с нею….  Если же в поле встретит мужчина отроковицу обрученную и схватит ее, и ляжет с нею”. Во втором стихе Писание не говорит “Если же в поле встретит он ее“, т.е. не пользуется местоимением, и поэтому понятно, что идет речь о совсем другой ситуации, другой девушке. В нашем же случае, употребление местоимения означает, что Писание все время говорит об одном человеке, о том же воре, о котором говорилось вначале.
4. Слова “сияло солнце” (зарха hа-шемеш) правильно было бы перевести как “засияло солнце”, так как в оригинале имеется в виду изменения происходящие во времени (Как в стихах Исход 22:25 “… до захождения солнца возврати ее ему” и Бытие 32:32 “И засияло ему солнце, когда он проходил Пнуель“). Писание специально использует оборот “засияло солнце“, а не “если дело было днем“.
5. Главная трудность в этом отрывке – это его структура. Отрывок начинается с “Если украдет кто быка или овцу…. пять быков заплатит за быка, а четыре овцы за овцу” – то есть с имущественного закона, потом переходит к “Если при подкопе замечен будет вор… если сияло над ним солнце, то за него вина крови ” – т.е. к уголовному праву,  а именно к праву хозяина дома защищать себя, даже ценой жизни вора, и к защите жизни вора в ситуации, когда нет опасности для хозяина. И после этого в середине стиха, Писание возвращается к вопросу выплат: ” он (вор) должен платить, а если нечем ему (платить), то пусть продадут его за украденное им. Если найдется в руках его украденное… пусть заплатит вдвое“. Библейская критика решила, что тут в Писании ошибка, и “должен платить” должно находиться в другом месте этого отрывка. Ибн Эзра считает, что Писание в этом стихе возвращается к разъяснению предыдущего стиха, он приводит еще два аналогичных примера из Писания. Тем не менее, его объяснение не снимает трудности.
6. Следует также отметить, что определенный артикль у слова вор (hа-ганав) может намекать, что в стихе идет о том же самом человеке, о котором говорилось до этого, в предыдущем стихе, где обсуждалась обязанность уплатить.

Поэтому представляется, что основной идеей этого отрывка не является “Того кто пришел тебя убить – убей первым”. Это правило – самом собой разумеющееся, и оно представляет собой только базовое положение в отношении обсуждаемого стиха.

Основой же галахи приведенной здесь является правило “человек имеет право устанавливать для себя закон”. А именно, первым на кого возложено установление справедливости в отношении человека – это сам человек, который стал жертвой. И это не только право на самооборону, но также и право самому напасть на того, кто крадет твое имущество, вредит ему или должен тебе деньги, когда ты намереваешься возвратить  принадлежащее тебе. И это право реализуется раньше, чем возможность обратиться в суд или к судье.

В случае воровства – самое лучшее это предотвратить воровство в момент его совершения. Если же это не удалось, то следует по возможности быстро найти украденное, пока еще оно в руках вора и скотина (если это была скотина) жива. Если же она зарезана и продана – то нужно требовать уплаты указанных штрафов. Чем основательней вор завладел имуществом, тем важнее его оштрафовать, чтобы отвратить его от повторения таких действий.

Таким образом, предотвращение воровства и возвращение имущества, прежде всего возложено, на самого пострадавшего. И он имеет право пойти и бить вора, пока тот не вернет украденного. И только в том случае, когда он не может это сделать – должен обратиться в суд (Исход 22:8) “…дело дойти должно до судей“. И Писание говорит нам, что когда пострадавший защищается от вора в момент совершения кражи, то он не виновен, но если напал на него на следующий день, т.е. после того, как была совершена кража, и как результат вор был убит – то тогда он виновен в пролитии крови. И не смотря на то, что и ночью и днем, мы опасаемся, что вор может убить хозяина (так как это комментируют наши мудрецы), тем не менее, тот, кто защищает свой дом ночью – невиновен, а тот, кто пришел сводить счеты назавтра – виновен.

В соответствии с этим комментарием, понятно согласование отдельных частей отрывка. Тут приводится один закон и одна тема.

В завершении следует упомянуть комментарий Шадаля к данному отрывку, в котором он в общем виде приводятся соображения, на которых основывалась эта статья.

−−−−−−−−−*−−−−−−−−−

Перевод статьи с сайта Танах колледжа “Гецог”