И от входа шатра соборного не отходите семь дней

Из лекций рава Шерки по книге Левит.

Недельный раздел Цав

В недельном разделе Цав описываются дни посвящения священников, их подготовка к служению в Храме – дни “милуим”.

В других местах Торы мы нигде не встречали похожих указаний, чтобы священнику  повелевали: “не отходи отсюда семь дней”. Похожие ограничения есть в других законах, так например: очищения прокаженного (мецора), а также отделения на семь дней первосвященника перед началом Судного дня. Перед подъемом на гору Синай тоже было подобное указание: “И покрывало ее облако шесть дней и вошел Моисей в облако в день седьмой”. И также, когда зарезают красную телку, священника, который делает это, отделяют от общества на семь дней. Всякий раз, когда идет подготовка ко вступлению на более высокую ступень – есть семь дней подготовки.

Где мы впервые встречаемся с семью днями? При сотворении мира. Сотворение мира заканчивается в седьмой день. Таким образом, мы все сейчас живем в седьмом дне Творнеия. И мы готовимся к восьмому дню. В нашем мире с восьмым днем мы встречаемся в Храме. Поэтому, до того как мы вступим в Храм – следует подвести итог всей истории, совершить действие, которое подводит итог всему рассказу о Сотворении мира.

В нашем недельном разделе Моисей говорит Аарону и его сыновьям: “Сейчас мы завершаем историю, переходим на новую ступень, и поскольку мы переходим на новую ступень, есть необходимость подвести итог тому что было до этого: сидите у входа соборного шатра семь дней. Оставайтесь в этом мире семь дней. Поскольку сейчас, еще немного и мы войдем в восьмой день”.

Таким образом, семь дней это не случайное число. Семь дней необходимо сидеть перед наступлением этого самого восьмого дня. И это не просто восьмой день – это восьмой день Творения. Вход в Скинию – это, в сущности, переход из седьмого дня сотворения мира в восьмой день Творения мира. Смысл происходящего в том, что мы в этом мире находимся в седьмом дне. И при этом, иногда мы делаем ознакомительную экскурсию в восьмой день  – входим в Храм.

Как мы уже отметили, мы находимся в седьмом дне, и это седьмой день Творца. Однако, по отношении к нам это вовсе не седьмой день, для нас все это время – это время будней, это  день когда мы работаем, шесть дней наших действий по преобразованию мира. Вся история – это будничные дни человека и седьмой день Бога. Этот седьмой день должен продолжаться шесть тысяч лет – соответственно шести дням действий деятельности человека. И поэтому, когда  закончатся шесть тысяч лет, и мы вступим в седьмое тысячелетие,  – тогда начнется седьмой день человечества. Таким образом, имеются две системы, одна –  это система Бога а вторая – система человека. В системе Бога, в течение шесть тысяч лет Он пребывает в седьмом дне. И когда закончатся шесть тысяч лет и у Бога начнется восьмой день –  у нас закончатся шесть дней действия и мы войдем в наш седьмой день. Седьмое тысячелетие – это субботний день для нас – но это Его восьмой день. Так что есть разница в один день, между его днем и нашим днем. Или, другими словами, восьмой день – это день, в который встречаются Суббота Бога и Суббота человека.

Храм – это особенное место, оно не относится к истории. В Храме происходит встреча лицом к лицу Творения и Творца – это в сущности ситуация восьмого дня, не седьмого, ситуация необыкновенная. Поэтому Писание немедленно в начале следующей главы напишет: “И было в восьмой день”. В восьмой день сотворения мира. Восьмому дню сотворения мира предшествовали семь дней, когда священники сидят у входа в Скинию, поскольку Аарон и его сыновья должны пройти что-то вроде подведения итогов истории, и только потом войти в восьмой день. Но это не восьмой день их посвящения – а восьмой день сотворения мира. Возможно, если бы освящение Скинии прошло успешно – если бы, не было бы истории смерти Надава и Авиhу (А может быть, если бы это происходило в Иерусалиме, на Храмовой горе, а не в пустыне) – возможно, весь мир вошел бы в восьмой день.

И если верно то, что мы сказали, что вход в Скинию – это вход в восьмой день и заповеди в будущем отменяются. Как это может быть? Это может быть, поскольку у Торы Моисея есть опора в седьмом дне и нет опоры в восьмом.

У Аарона же, в качестве священника, есть такой педагогический метод, он может взаимодействовать с совершившим грех,  чтобы поднять его из греховного состояния.  Таким образом, Тора Аарона может прорывать ограничения. Тора Моисея очень ясная – у нее есть границы, которые нельзя переходить. В отличие от нее у Торы Аарона есть возможность прорывать ограничения, благодаря осознанию святости, которая находится во всем мире, благодаря его способности улавливать проблеск мира, в котором вообще нет греха. Что-то вроде введения в такой мир и происходит в восьмой день.

Когда первосвященник, в одиночестве входил в Святая Святых, по сути, он мог делать все, что захочет. Он мог следовать указаниям мудрецов, мог их преступать, у нас нет никакого способа проверить это. Мишна пишет, что перед Судным Днем члены Сангедрина заклинали первосвященника: “Заклинаем тебя тем, Чье имя пребывает Доме этом, что не изменишь из того, что мы сказали тебе. И он отходил от них и плакал, и они отходили от него с плачем. Он плакал о том, что заподозрили его, они – о том, что подозревают того, чьи действия сокрыты о них”.

Таким образом, у первосвященника, который принадлежал к садукейскому направлению,  было искушение не следовать указаниям мудрецов – фарисеев. В рамках наших определений, это было искушение отделить Тору Аарона от торы Моисея. Первосвященника  привязывали к торе Моисея с помощью клятвы. Слово клятва – “швуа” связано со словом «шева» (семь). Смысл клятвы: “Ты сейчас сбираешься войти в восьмой день – но оставайся связан с нами, с днем седьмым”, и это и есть та веревка, о которой сказано в книге Зоhар, что ей привязывали Первосвященника.

Нам трудно представить себе, что это означает, войти в Святая Святых, приблизиться к корню жизни. Может быть, Первосвященник захочет остаться там ради своего собственного наслаждения? Но он, все же, возвращается. Он возвращается ради народа. Самое великое мгновение в служении первосвященника – когда он выходит из Святая святых.

Получается, что Тора Моисея отменится в восьмой день и наступит время Торы Аарона. И в таком случае возникает вопрос: действительно ли должен ли Аарон слушаться Моисея, когда он входит в Храм?

В Талмуде, в первой части трактата Йома  сказано о днях посвящения священников (милуим): “Аарон отдалился на семь дней и служил день один и Моше передавал ему все семь дней, чтобы наставить его в его служении“. Моисей обучал Аарона все эти семь дней, как служить в Храме. “И так во всех поколениях первосвященник отделяется на семь дней и служит один день, (в Судный День) и два мудреца из учеников Моисея (не саддукеи) передавали ему знания  все семь дней, чтобы подготовить его к служению. И говорят, что за семь дней до Судного Дня забирали первосвященника из его дома в палату первосвященника в Храме.

Далее в Торе мы увидим, что, кризис, возникнет, не между Моисеем и Аароном, а между Моисеем и сыновьями Аарона. И это то, что повторится и в будущих в поколениях. Во времена Второго Храма были большие разногласия между первосвященниками – садукеями и мудрецами – фарисеями. Садукеи – это такое священство, которое не чувствует себя обязанным слушать указания Сангедрина.