Недельная глава

“Будь “тамим“, бесхитростным, с Господом, Богом твоим.” (Дварим 18:13)

“Ходи с Ним бесхитростно… и что бы ни случилось с тобой, прими по-простому (не мудрствуя лукаво)” (Раши).

Слова “תָּמִים” (тамим) и “תְּמִימוּת” (тмимут) в современном иврите используются для описания наивной личности, человека, который рассматривает мир вокруг себя, как ребёнок, не совсем понимающий, что здесь происходит… и кто, и что, и как и почему… Так, например, в песне Дани Сэндерсона (https://youtu.be/6WqvYZiEDrM): “О, Дон Кихот – не будь таким наивным в этом мире, (ты как) ребёнок, (ведь в нем) нет места для всего лишь мечтателей“…

Нет сомнения, что заимствование этого значения “непорочный” и “непорочность” в современном иврите проистекает из слов Мудрецов, которые, например, называют третьего сына в Пасхальной Агаде именем “там“, описывая его как того, кто не способен различать детали законов – как это делает сын умный (хахам) – но только спрашивать с детской наивностью: “Что это?”

Однако в Писании, в данном контексте, слова “תָּמִים” (тамим) и “תְּמִימוּת” (тмимут) имеют совершенно другой смысл. Тамим в Писании означает “цельный, беспорочный”, и люди “тмимим” – это праведные люди, цельные в своей вере и образе жизни.

Так говориться о Ноахе: ” Hoax мужем праведным, цельным был” (Брейшит 6:9)

И в переводе Онкелоса: “праведный человек, целостный”.

И так обращается Всевышний к Аврааму – “Ходи предо Мною и будь целен ” (Брейшит 17:1).

И также здесь переводит Онкелос: “Служи Мне и будь целостным”.

И также прилагательное “там” целостный, бесхитростный от того же корня “тав-мем-мем” с тем же смыслом. И поэтому праотец наш Яаков называется “иш там” – человек бесхитростный, цельный (Брейшит 25:27). И также в переводе Онкелоса “муж цельный”.

И так же называется Йиов – ” был человек тот непорочен, справедлив и Богобоязнен, и удалился от зла.” (Йиов 1:1)

Итак, следует задаться вопросом: каким образом произошли изменения, приведшие к тому, что слова “там” и “тамим“, изначально означавшие людей “целостных” и “безупречных, стали восприниматься как “наивные”?

Будь “тамим“!

Похоже, что ключ к “метаморфозе” находится в толковании Раши к стиху в нашей главе: “Будь бесхитростным с Господом, Богом твоим.” (Второзаконие 18:13).

На первый взгляд, даже в этом стихе, значение слова “там” означает “целостный”, и именно так переводит Онкелос, верный своей линии комментария: “Целостным будь в своей богобоязненности перед Господом Богом твоим”. Однако стоит рассмотреть это ключевое слово в контексте всей главы.

Наша глава занимается мерзостями народа Ханаана и фокусируется на их неприглядных делах в области колдовства, которые и были их главной характеристикой. И так сказано в ней: “Да не найдется у тебя проводящий сына своего или дочь свою через огонь, занимающийся волхованием, кудесник, и толкователь примет, и ведун. И заклинатель, и вопрошающий духов, и маг, и некромант.” (Второзаконие 18:10-11). И из-за этих отвратительных действий Господь и изгоняет их с вашего пути.

“Будь бесхитростным с Господом, Богом твоим.” (Второзаконие 18:13). Заповедь “будь целостным (бесхитростным)” (תמים תהיה), данная на фоне колдовства хананейских народов, можно, конечно, объяснить, как требование быть непорочным в боязни Господа и не идти по пути отвратительных дел, связанных с идолопоклонством. Однако, в соответствии с этим объяснением было бы достаточно написать: “И бойся Бога твоего”, как это говорится много раз в Торе, и не было бы необходимости использовать такую особенную формулировку, как “будь целостным (бесхитростным)”.

И представляется, что требование “будь целостным (бесхитростным)” (תמים תהיה) исходит из обязанности держаться подальше от мрачного мира колдунов и взывателей к мертвым (практики извлечения пророчества из мертвецов), не только из-за формальных аспектов запрета на идолопоклонство, но и из-за самой негативности “черной магии”, которая претендует на раскрытие скрытого будущего.

В этом свете, толкование Раши к этому выражению можно понять следующим образом:

“Целостным будь” – иди с Ним в бесхитростности, ожидай Его, не ищи предсказаний о будущем, но прими всё, что происходит с тобой, с простотой, и тогда ты будешь “с Господом Богом твоим” – с Ним и под Его защитой.

В двух аспектах различается толкование Раши от перевода Онкелоса:

1. Слово “целостный” (“там“), начинающее эту фразу, по мнению Раши, его главное значение включает в себя простоту и отсутствие хитрости, сходные с детской простотой.
2. Тогда, как его завершающую часть “с Господом Богом твоим” согласно Раши, не просто продолжает предыдущую мысль “целостным будь”, но является ее следствием: если ты будешь целостным, то удостоишься быть “с Господом Богом твоим”.

“Что тебе до скрытого Всевышним?”

Здесь следует подчеркнуть, что, то уникальное толкование, которое настолько точно передает искренность и цельность образа самого Раши, совсем не направлено на то, чтобы понизить верующего человека с позиции “мудреца” до позиции “бесхитростный”. Напротив, это толкование подчеркивает, что истинно цельный, бесхитростный человек не нуждается во всех скрытых мудростях, пытающихся открыть будущее, потому что для него сама “близость к Богу для меня добро” (Псалом 73:28), и прилепленность к Господу – вся его награда.

Следуя этому толкованию Раши, раввин Моше из Коца в своей книге Сефер Мицвот Катан, включил заповедь “תָּמִים תִּהְיֶה” (Дварим 18:13) – быть цельным, бесхитростным в список 613 заповедей, объясняя это следующим образом: “быть “тамим“, бесхитростным, означает, что человек не должен обращаться к колдунам для предсказания будущего, а должен говорить: то, что захочет Создатель, так и оно будет. Как сказано в Талмуде (Брахот 60а): “Отгадывание скрытого Всевышнего – к чему тебе?”

Это выражение “Отгадывание скрытого Всевышнего – к чему тебе?”- отлично проясняет значение толкования Раши. И, чтобы понять его, мы должны рассмотреть то место, где оно появляется, в Талмуде (тр. Брахот 10А). В этом месте Талмуд включает расширенную версию диалога между пророком Йешаяѓу и царем Хизкияѓу. Пророк приходит к Хизкияѓу и передает ему тяжелое послание: “Так говорит Господь: “Сделай завещание для дома твоего, ибо ты умрешь, а не выздоровеешь. ” (Йешаяѓу 38:1). На это Гемара добавляет диалог, который, якобы, произошел между ними: Хизкияѓу спросил Йешаяѓу: “За что мне это?” Йешаяѓу говорит: “Из-за того, что ты не занимался выполнением заповеди размножения” (не женился). Хизкияѓу отвечает: “Потому что я видел в откровении, что из меня выйдут недостойные сыновья… (и действительно, из него вышли Менаше и Амон)”. Йешаяѓу отвечает: “Что тебе до скрытого Всевышним? Что тебе положено – то и делай! А как посчитает Господь, так и будет! “

Хизкияѓу говорит ему: “Раз так, отдай за меня дочь, может быть, моя и твоя добродетели удостоят нас породить детей добродетельных”. Но Йешаяѓу сказал ему: “Слово Господа сказано – окончательное решение”.

Хизкияѓу говорит: “Сын Амоса, окончена твоя пророческая миссия, иди! Так я услышал из дома отца моего – даже если острый меч занесен над человеком, он не должен отказывать себе в (просьбе о) милосердии… как написано: “Даже, если и убивают меня, я всё равно буду надеяться”.

Сразу же после этого Талмуд рассказывает: “Хизкияѓу повернул лицо к стене и молился Господу… и Хизкияѓу плакал горько” (Йешаяѓу 38:2-3).

И действительно, молитва Хизкияѓу была принята и постановление про него было отменено, как сказано далее: “И было слово Господа к Йешаяѓу: “Пойди и скажи Хизкияѓу: так говорит Господь, Бог Давида, отца твоего: Я слышал твою молитву, увидел слезы твои; вот, Я прибавлю к дням твоим пятнадцать лет.” (Йешаяѓу 38:4).

Таким образом, толкование Раши приобретает более глубокое значение, и для понимания этого мы должны обратить внимание на контекст его появления в Талмуде. Оно позволяет нам лучше понять смысл толкования Раши, а также наставление, которое он извлек из этого диалога.

Сила молитвы

В этом замечательном мидраше мы постараемся выделить два момента, связанные между собой.

Первый: Хизкияѓу действительно видел в пророческом видение ему, а не посредством колдовства, что у него действительно будут недостойные потомки, и поэтому его желание избежать деторождение понятно. Но, независимо от этого, Йешаяѓу наставляет его, что это не правильный путь в служении Господу, а “то, что Господь заповедал сделать – сделай, и что хорошо в глазах Господа – он сделает”. И это в точности, как толкование Раши к “будь непорочным (бесхитростным)” – “Не исследуй будущего, но то, что придет на тебя – прими, не лукавя”.

И второй аспект – еще более примечательный, чем первый. Ведь теперь все меняется прямо наоборот – пророк Йешаяѓу решительно утверждает: решение уже принято и нельзя его отменить, но именно Хизкияѓу, который до конца следует за посланием: “Что тебе до скрытого Всевышним? Что тебе положено – то и делай”, раскрывает нам, что не только нельзя действовать на основе вынесенного решения о грядущей судьбе, но даже невозможно воспринимать ее как абсолютную истину, не подверженную изменению. Поэтому он дерзко отвечает Йешаяѓу: “Сын Амоса, окончена твоя пророческая речь и выйди!” – потому что моя молитва, происходящая из глубины моего сердца, стоит выше твоих слов пророка и способна разорвать зловещее предсказание, и изменить будущее от края к краю.

Будь наивным. Как Раши.

В словах Хизкияѓу заключены глубокие смыслы заповеди “Будь непорочным пред Господом Богом твоим”. Тот, кто пристрастился к разгадыванию будущего, способен утратить веру в свободный выбор и в способность тшувы отменить плохое решение Небес в отношении него. Таким образом, он становится рабом “фатального подхода” и предопределённостью судьбы, как греческой трагедии, в которой настоящая трагедия заключается не только в горьком конце, но и в самом полном подчинении героя “слепой” судьбе, от которой он не в силах освободиться.

На этом фоне этой пессимистической тенденции, унижающей душу человека, Тора приходит освободить человека от “пут” космологов и гаданий, прорицателей и предсказателей, которые омрачают сердца с тех пор и до сегодня…

Более того, Мудрецы учат нас, что есть нечто, что стоит даже выше истины пророка, и это находит свое выражение в словах Господа Хизкияѓу: “Я слышал твою молитву, видел твои слезы”.

***

“Сердце знает свою горечь “! (Мишлей 14:10). Как много значат эти слова для нас, с каким нетерпением мы ожидаем сейчас времени, чтобы раскрыть завесу будущего и получить ответы на трудные вопросы, мучающие ум и сердце. И в месяц Элуль – идущему навстречу тебе, знай, что твое будущее в твоих руках! И это будущее зависит – превыше всего – от твоей молитвы, твой тшувы и твоих дел! Поэтому, с бесхитростной “наивностью” Раши, скажи себе и обратись к своему сердцу: “Будь “тамим” пред Господом Богом твоим”.

Первый недельный раздел четвертой книги Пятикнижия всегда читается перед праздником Шавуот – днем дарования Торы, а следовательно несет в себе условия, необходимые для ее получения: Пустыню и Синай.

«И говорил Ашем Моше в пустыне Синай, в Шатре Встречи первого, месяца второго, в год второй по выходе их из страны Египет» (Бамидбар 1, 1). После рождения человека (книга «Берешит») и народа (книга «Шмот») после законов, обеспечивающих непрекращающуюся близость между нами и Всевышним (книга «Вайикра») наступает время испытаний, экзаменов на аттестат зрелости. И символом этих испытаний становится Пустыня. Ее суть мы попробуем понять, опираясь на высказывание мудрецов: «Тремя вещами (стихиями) была дана Тора – в огне, воде и в пустыне» (Мидраш Раба).

Вечность Торы в еврейском народе, – как объясняет этот мидраш раби Меир Шапиро из Люблина, – обеспечивается тремя измерениями:

Готовность личного самопожертвования во имя Всевышнего, истоки которого в поступке праотца Авраама, вошедшего в горящую печь, – огонь. Авраам-авийну проходит это испытание, делая своих потомков способными взойти на эшафоты, аутодафе и прочие нерадости жизни, заботливо приготовленные для нас юдоведами всех мастей, готовыми умереть, но не раствориться.

Но это – подвиг отдельных личностей, возразите Вы. Отвечает рав Шапиро: те качества, что огонь создал в отдельной личности, вода создала в народе, сформировав готовность всего народа поступиться внешними обстоятельствами, снятся с места, уйти, бросив все. Вода Тростникового (в неверном русском переводе – Красного) моря была испытанием всего народа, а гарнизоны Бейтара, Гамлы и Масады (Великое антиримское восстание), общины Вормса (2-й крестовый поход), Немирова (хмельнитчина), Англии, Франции, Тироля, Северной Африки, герои Варшавского гетто и др., – каждые в свое время, совершили Кидуш А Шем (освящение Имени Всевышнего собственной смертью). Они смогли переступить последнюю черту, отказаться от собственного, эгоистического видения, как и положено народу, ступившему в море!

Но это – мгновенная решимость, один поступок, пусть и всего народа – покорение вершины. А удержание? Не рывок, а постоянное усилие? И потому сорок лет пустыни завершают набор качеств Израиля. Пустыня не имеет героического ореола своих «предшественников», но именно ее третье измерение определило нашу способность противостоять самому страшному, абсолютно мирному врагу – ассимиляции. Именно испытание пустыней, позволило нам не растворится в общечеловеческой суете. Способность длить во времени (почти два тысячелетия!) преодоления каждодневных препятствий завершает трехмерность нашего бытия – во времени, в пространстве и в действии.

Тора называет пустыню «страной незасеяной», но само ивритское слово «пустыня» – «мидбар» несет совсем иное значение. Оно не обозначает пустоту, оно однокоренное со словом «медабер» – «говорю». Этот аспект пустыни жизни, естественно, определяет нулевую цену всем материальным привлекалочкам этого мира. И сверхзадача человека – обнаружив истинную цену преходящих сокровищ, превратить для себя этот мир в пустое место, где, наконец-то, через отупляющий шум пробьется единственно живой голос Творца. Только научившись без помех слушать и слышать этот Голос можно преодолеть путь Пустыни: от получения Торы (законы книги Вайикра), к её полной реализации возможной только после вступления в Страну Израиля (Дварим – пятая книга Торы).

Завершим наш разговор о пустыне словами раби Шабтая из Рашкова (вторая половина XVIII века) ученика Баал Шем Това – основателя хасидизма:

«И по отношению к Торе также должен человек выполнять заповедь «плодитесь и размножайтесь», чтобы не был его разум бесплодным, ничего не рождающим. И следует совершать открытия, доселе неизвестные и приводить к цветению своей духовной пустыни. Как сказано мудрецами, всякий не добавляющий – придет к концу и утратит то, что имеет». В отличие от католиков, которым до 1949 года было запрещено читать Библию, мы не только обязаны читать Тору, но и комментировать её. Так Пустыня становится местом разговора.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь

«И говорил Ашем Моше на горе Синай, сказав: Говори сынам Исраэля, и скажешь им: когда придёте в Страну, которую Я даю вам – и будет отдыхать земля шабат для Ашем» (Вайикра 25, 1-2). Название раздела «На горе…» на первый взгляд не связано с его тематикой – законами седьмого и пятидесятого года и связанными с ними законами освобождения земель, имущества и людей. Поэтому мудрецы задаются вопросом: «Что связывает седьмой год (субботний год, год «шмита») с Синайским откровением?» Ответ типа «все законы – с Синая» – неудовлетворителен, поскольку не объясняет, почему именно шмита выбрана Торой в партнеры Синаю. Ответ мудрецов: «Как для шмиты были сказаны все её правила и подробности на Синае, так и для всех заповедей были сказаны все их правила и подробности на Синае», оставляет нас с вопросом: отчего это сказано именно здесь и отчего именно шмита выбрана для иллюстрации абсолютности Синайского откровения?

Рав Гирш строит объяснение на соседстве с историей о проклинавшем Всевышнего в конце раздела предыдущего. Ведь в случае с «проклинавшим» лишь общий закон был известен с Синая, подробности известны не были, поэтому «И поместили его под стражу – выяснить для них по слову Ашем» (Вайикра 24, 12). Отсюда и вопрос: если подобный, всеобъемлющий запрет «Не проклинай!» не был подробно разъяснен на Синае, то быть может (тем более!) другие мицвот? А потому именно здесь подчеркивает Тора, что все заповеди-мицвот, даже те, которые подобно шмите были неактуальны для исполнения у Синая, были даны именно там со всеми подробностями, кроме (исключение из правила – характеристическое свойство еврейских законов!) мицвы «Всесильного не проклинай», которая прозвучала на Синае без объяснений. Причина тому, объясняет рав Гирш – нежелание Торы даже теоретически предполагать, что еврей способен на такое…

Но вернемся к классическому вопросу: «Что добавляет ссылка на Синай в законы шмиты?»

Законы шмиты (буквально шмита – пропуск, упущение) касаются всех плоскостей человеческого бытия: отношения с Творцом: «и будет отдыхать земля шабат для Ашем»; отношения к самому себе: «Шесть лет засевай поле своё и шесть лет обрезай виноградник свой, и собирай урожай его» (Вайикра 25, 3); отношения к своему ближнему: «И будет шабат земли для вас, чтобы есть: тебе и рабу твоему, и рабыне твоей, и наёмнику твоему, и геру (пришельцу) твоему, живущим с тобой. И для скота твоего, и для животного, которое в стране твоей будет весь урожай её, чтобы есть» (Вайикра 25, 6-7). До такого тройного предназначения и до такого уровня отношения к ближнему, так что все живое от человека и до скотины и зверя уравниваются в своих правах на пищу, не доходит ни одна другая заповедь. Поэтому все правила и частности всей Торы на уровне намека появляются в законах шмиты.

Еще два важнейших вывода можно сделать из заявленного соседства Синайского Откровения и законов седьмого года. Первый – напоминание о том, что идеалы Торы не должны остаться в области абстракции, их следует воплотить в жизнь в Стране Израиля. Второй – наша Страна больше, чем экономико-географическое или геополитическое образование. В ней еврей должен праздновать седьмой год. И подобно шабату (седьмому дню), в который еврей, как говорят наши мудрецы, получает «дополнительную душу», так и у нашей Страны есть своя дополнительная духовность, не свойственная всем остальным землям на планете и проявляющаяся через седьмой год. Идеи седьмого и пятидесятого («йовэль» – «юбилей») года, по сути – социальные реформы высочайшего уровня, и их реализация возможна только через «встречу» Синая и шмиты.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь

Нынешняя глава, как и предшествующие ей, покрывает многие темы. Мы не можем угнаться за всеми в один присест. Современный еврейский мыслитель Адам Барух рассказывает так о великом раве позднего средневековья Йосефе Каро (1488, Толедо – 1575, Цфат): в юности Каро легко давалась галаха (законодательство), но с каббалой (математической теорией сверхъестественного) он справиться не мог. Сказал ему его учитель: слова молитвы «пусть Твоя Тора будет нашим уделом» понимать надо так, что у каждого в Торе – свой удел. Нельзя гнаться за всеми уделами, всеми гранями бесконечной Торы. Раз ты видишь, что галаха, а не каббала – твой удел, изучай её. Учитель оказался прав: через много лет Каро написал колоссальный галахический труд «Шулхан Арух» («Накрытый стол»), ставший одним из краеугольных камней еврейской жизни на много веков вперед…
Итак, на этот раз нашим уделом в главе «Эмор» мы выберем заповедь, регламентирующую еврейский календарь. Все праздники и памятные дни, упоминавшиеся раньше, и другие, о которых раньше не говорилось, сведены здесь воедино. Новый Год (который здесь, правда, называется «первым днем седьмого месяца», так как «первый месяц» – это нисан, месяц Исхода), Йом-Киппур, он же Судный День, Суккот, или праздник Шатров, Симхат-Тора (здесь она называется Праздником Собрания), Песах и Шавуот, а также Отсчет Снопа – повеление считать дни от Песаха до Шавуот, которое мы сейчас выполняем, –  все перечисляются здесь, и дополнительно говорится о значении субботы, как особо выделенного из дней недели.
Какую цель преследует Тора, когда повторяет информацию, которая уже давалась раньше? Ведь уже подмечено, что в Торе нет случайных слов, случайных оборотов?
Тора подчеркивает, что неотъемлемая часть еврейской жизни – строго регламентированное расписание года, с его праздничными обрядами и исчислением времени.  «Ради того, чтобы знали поколения ваши… » (Ваикра 23, 43): календарь есть способ сохранения одновременно рода и памяти.
Мы часто видим, что введение ритуала (ежедневного, еженедельного) помогает бороться с естественной человеческой ленью. Прикажи себе иногда заниматься гимнастикой – что ж, «иногда» оказывается понятием растяжимым. А вот приказ себе заниматься гимнастикой каждое утро до завтрака – другое дело. Тут есть уже хоть и маленький, но шанс действительно выполнить обещанное.
Еврейская философия говорит, что это – не просто свойство человеческой психики, а свойство пространства-времени. Любой поток, в том числе и временной – «хесед» или «благодать»: текучая субстанция, стремящаяся заполнить всё пространство. Любовь, познание, вдохновение – все это хесед. Хесед, заполняя пространство, растекается и рассеивается в пространстве. Если его не ограничить, он обречен на измельчение. А любые фиксированные рамки суть «гвура», или «принцип ограждения». Календарь «надевает» на ось еврейского времени гвуру, пресекая естественное стремление к растеканию. Еврейский путь насыщен хеседом – любовью Творца, и тем важнее ограничить его жесткой гвурой.
В самом деле, каждая попытка отхода от Торы (которая вся – проявление гвуры) приводила евреев к потере своего самосознания, своей миссии. Следующее поколение уже не ощущало себя евреями. Об этом говорил рав Йосэф Галилейский, живший во времена Римской империи: «вы предлагаете нам принять римский образ жизни, чтобы спастись от преследований. Точно так же рыбам сказали: в воде вас подстерегают крючки и сети рыбаков, выбирайтесь на сушу! Но умные рыбы возразили: в воде у нас есть хотя бы какой-то шанс выжить, ведь мы в ней можем дышать! Как рыбам – вода, так Тора – для нас».
Тысячи лет евреи подвергались гонениям: с точки зрения каббалы это – естественное противодействие (по третьему закону Ньютона) энергоносной функции евреев среди остального человечества; и они выживали, поскольку баланс хеседа и гвуры – гарантия «рахамим» – «Божественного милосердия». Недаром такое взаимоотношение Израиля и мира предсказано пророком Амосом в восьмом веке до н.э., когда не было даже намека на диаспору: «И я буду передвигать род Израиля среди всех народов, как (зерно) в решете, но это зерно не просыплется наземь» (Амос 9, 9). Ни римляне, ни инквизиция, ни халифат не смогли – а ведь пытались! – нанести существенный удар еврейскому существованию.
Был ли массовый отход евреев Европы от еврейского пути в начале двадцатого века одной из (сверхъестественных) причин чудовищной Катастрофы, которая разрушила и «светские» общины Вены и Берлина, и глубоко ортодоксальные общины Лодзи, Межибожа, Кракова? Не стоит углубляться в этот страшный вопрос, несмотря на соблазн. Причиной этому – принцип, связанный если не с содержанием нашей главы, то с ее названием.
Три недельных главы идут подряд: «Ахарей мот» («После смерти»), «Кдошим» («Выделены») и нынешняя – «Эмор» («Говори!»). Эти три названия складываются в одну фразу: «Ахарей мот – кдошим эмор» – «После смерти обо всех говори, что они выделены». По-русски тоже говорят «о покойниках – либо хорошее, либо ничего». Все погибшие для нас – выделены, и только Высшему Суду дано оценивать их поступки.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь

Раздел Кдошим, который мы читаем в эту неделю, начинается словами: «выделенными будьте, потому что выделен Я – Ашем Эло’им ваш» (Вайикра 19, 2). Отметим, что христианский перевод слова «кдошим»-«святые» неприемлем, ибо тогда получается, что самая святая из женщин – проститутка-«кдеша». Наш перевод более адекватен и поясняет, что проститутка, конечно не святая, но выделенная из сети нормальных брачно-семейных отношений.

Подробно разъясняются в этом разделе те новые законы, по которым должен жить еврей в своей стране. Не пришелец – чужой среди чужих, а хозяин своей земли и жизни, среди своего народа. Эти законы в принципе отличаются от волчьих законов чужбины. Среди них – и знаменитый императив: «Не мсти и не храни злобы на сынов народа твоего, и люби ближнего твоего как самого себя» (Вайикра 19, 18). Именно про эти слова сказал наш великий мудрец Гилель, что в них заключена сама суть Торы. Это и закон о «крае поля»: «И при уборке урожая земли вашей не заканчивай края поля твоего, чтобы скосить, и упавшего от скашивания твоего не подбирай. И виноградника твоего отдельные ягоды не обрывай, и упавших ягод виноградника твоего не подбирай – для бедного и для гера оставь их» (Вайикра 19, 9-10). Это и «Не обирай ближнего твоего и не присваивай – не оставляй ночевать заработок наёмный с тобой до утра» (Вайикра 19, 13), и «не стой на крови ближнего твоего», и «Не проклинай глухого и перед слепым не клади препятствие, и трепещи перед Эло’им твоим: Я – Ашем» (Вайикра 19, 13).

Мудрецы наши в своих комментариях обращают внимание именно на последний, из приведенных выше, закон. Это связано с тем, что не смотря на ее весьма аллегорический характер, в этой заповеди заключено то основное, что отличает мораль религиозную от морали «естественной» (секулярной). Понятно, что глухой не услышит кто хулит его, а слепой не увидит кто поставил препятствие на его пути. Но в этой заповеди говорится также о Том, от кого не утаится ничего из происходящего. И именно это является базисом как для этой конкретной заповеди, так и для всех моральных заповедей Торы.

Не естественные законы общежития оказываются основой морали, а мораль Торы определяет новые, по-настоящему человеческие, законы общежития. В дальнейшем, через христианство и ислам, эти законы, преобразившись сами, преобразуют весь строй человеческих отношений на земле, заменив собой (насколько это возможно) «естественные» законы джунглей. Недаром один из величайших врагов рода человеческого – Гитлер – говорил, что он ненавидит евреев за то, что они дали миру мораль. Может быть, в этом заключена и основа антисемитизма. По-видимому, и основная линия конфликта между секулярной и религиозной частями современного еврейского народа проходит именно здесь. Конечно, религиозная мораль ограничивает естественные позывы, которые сближают человека с животным, переводя его жизнь в другую плоскость, где перед ним открываются другие просторы, другая свобода.

Но и Тора и наши учителя понимали, что все это не осуществится автоматически. Естественное желание человека преуспеть в жизни, улучшить, облегчить, свое существование способно так воздействовать на подсознание, что человек, преследующий даже благие (на первый взгляд) цели, способен наносить ущерб своему ближнему (мы здесь не говорим о прямо злых намерениях, которым изощренный разум всегда способен дать внешне облагораживающее толкование). В то же время, у глубоко религиозного человека «страх небес», – постоянное ощущение присутствия (и участия) «Эло’им твоего» в его жизни, воздействует, прежде всего, именно на подсознание. Таким образом, моральные императивы у религиозного человека должны быть застрахованы от подвохов, связанных с подсознанием. Отсюда и повышенная требовательность секулярной части населения к поведению людей религиозных. Секулярный человек ощущает себя в каком смысле «фирмой с ограниченной ответственностью» – «homo sapiens LTD», но уж человек религиозный не может сослаться на проколы подсознания и сказать, что он хотел как лучше…. И в этих претензиях людей секулярных безусловно есть рациональное зерно.

Поведение религиозного человека по отношению к ближнему своему самый верный и строгий критерий глубины «страха небес» у этого человека. К сожалению далеко не всегда удается религиозному человеку выдерживать этот экзамен. Более того, наши мудрецы полагают, что выполнение моральных заповедей Торы, как и всякое серьезное дело, требует правильного обучения и постоянного самоанализа. Такой самоконтроль способен, по принципу обратной связи, воздействовать и на подсознание человека, укрепляя, в свою очередь, его религиозное чувство – «страх небес».

Рамбан в своих комментариях к этому отрывку Торы идет еще дальше. Под «слепым» он подразумевает любого, кто нуждается в совете и разъяснениях. В этом смысле заповедь «перед слепым не клади препятствие» по его мнению предостерегает нас от введения своего ближнего в заблуждение. И здесь истинные намерения человека являются определяющими. Если он дает совет кому-либо, имея ввиду прежде всего свои интересы, то велика вероятность нанесения ущерба (умышленно или нет) спрашивающему совет. Другой разновидностью этого греха является искушение человека или даже навязывание ему своего мнения. В любой из этих ситуаций Тора предостерегает нас от использования сложности ситуации, в которой оказался наш ближний, в своих интересах.

Конечно, очень трудно порой разобраться, где убеждение переходит в навязывание своего мнения и где наши собственные интересы превалируют над интересами того с кем мы имеем дело; когда мы должны поступиться своими интересами, а когда этого не следует делать. Поэтому и призывает нас Тора «выделенными будьте, потому что выделен Я – Ашем Эло’им ваш». Когда еврей постоянно помнит, что он не волк, который должен зубами урвать у жизни свой кусок, а сын Завета, и народ его не просто среда обитания, а народ Завета, тогда жизнь его среди народа его наполняется высоким смыслом и в отношениях с ближним всегда присутствует Тот, с кем заключен этот Завет; Тот кто дал нам эти законы для жизни в своей Стране.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь

Как много переживаний, надежд и огорчений, сколько радости и нетерпения… Наконец мальчик! Опять девочка… Мы так хотели, а получилось…

Каких только «верных способов» выбора пола будущего ребенка нет в Интернете, тут и диета, и оптимальная дата, и необходимая поза и многое другое. А вот результат, увы, ненамного отличается от «природных» 50%. А что советует наша Тора?

Нынешний недельный раздел начинается фразой: «И говорил Ашем Моше, сказав: Говори сынам Исраэля, сказав: Жена, когда зачнет и родит мужского пола – и нечиста семь дней: как дни отлучения болезненности её будет нечиста» (Вайикра 12, 1-2).

Рабби Моше Бен Нахман (РаМБаН, 1194, Жирона, Испания —1270 Акко, Израиль) отмечает избыточность фразы «зачнет и родит». Достаточно было бы просто сказать «Жена, когда родит мужского пола…». В Талмуде (Трактат «Нида» 31а) сказано об этом добавленном слове: если женщина «зачинает», т.е. достигает пика близости первой, то рождается именно сын. А далее приведена и обратная закономерность: «Если первым зачинает мужчина, то родится девочка». Намек на эту закономерность мудрецы находят также в строке Торы «вот сыновья Леи, которых она родила Яакову в Падан Араме и его дочь Дина» (Берешит 46, 15) – рождение сыновей связано с воздействием женщины, а рождение дочерей – с воздействием мужчины. Поэтому, в сущности, пол будущего ребенка зависит от умения мужчины сдерживать свое желание. В доказательство Талмуд приводитследующую строку: «И были сыны Улама богатырями, натягивающими тетиву и и умножающими сыновей» (Диврей а-ямим-I8, 40). «Разве человек способен умножать именно сыновей? – спрашивают мудрецы Талмуда и сразу же отвечают:- если мужчина сдерживает себя в час близости, чтобы жена достигла пика близости первой и родились бы сыновья, он называется «умножающим сыновей» (Нида 31б).

В книге Зоар дается важное уточнение: хотя из строки «Жена, когда зачнет и родит мужского пола»действительно следует, что когда жена достигает пика близости первой, должен родиться мальчик, тем ни менее, пол каждого будущего ребенка определяется решением Творца. Как же это сопоставимо?

Комментаторы Торы поясняют, что в Талмуде приведено лишь общее правило, определяющее статистику: если женщина «зачинает» первой, то в подавляющем большинстве случаев родится сын. Но народ Израиля подчинен законам природы не в полной мере, и Творец выносит решение относительно каждой капли семени, которой совершается зачатие, – останется ли это семя в рамках природных законов, или его судьба будет изменена. Но тогда при чем тут действия мужчины и женщины в момент зачатия?

Объясняет рав Хама, сын рабби Ханины: «В награду за то, что муж сдерживает себя (т.е. преодолевает свое желание), чтобы жена достигла пика близости первой, Всевышний дарует им сыновей» (Талмуд, «Нида» 70б-71а).

И, как правило, решение о поле будущего ребенка выносится на Небесах именно в момент завершения близости. Поэтому и говорят мудрецы: «Когда человек молится (чтобы изменить то, что уже произошло), – это напрасная молитва, например, если его жена уже беременна, а он молится: «Да будет тебе угодно, чтобы у меня родился мальчик» – он молится напрасно» (Талмуд, трактат «Брахот» 54а). Но когда точно неизвестно, кто «зачал» первым, или муж и жена достигли пика близости одновременно, то молиться о поле будущего ребенка разрешено до сорокового дня.

Закончим разговор «об этом» удивительно красивой структурой нашего языка. На иврите муж – «иш» (алеф-йуд-шин), жена – «иша» (алеф-шин-хэй). Эти слова отличаются двумя буквами: йуд и хэй, которые вместе составляют имя Творца. Поэтому, если близость происходит в соответствии с законами Торы, в рамках семьи, в разрешенное время, то вместе с супругами пребывает Шехина (присутствие Творца) и она влияет на качества личности будущего ребенка. А если законы нарушены в той или иной их части, то присутствие Творца (йуд и хэй) уходит и иш и иша оба превращаются в алеф-шин, а это – «эш»-огонь страсти, который сжигает все вокруг себя.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Мы уже неоднократно обращались к афтаре – отрывку из Пророков, который читается после недельного раздела, чтобы попытаться выделить самое важное в разделе. В нынешней афтаре описывается история, как царь Давид перемещает Ковчег в Йерусалим: «И погрузили Ковчег Эло’им на телегу новую, и понесли его из дома Авинадава, который в Гиве, а Уза и Ахйо, сыновья Авинадава, ведут телегу новую» (Шмуэль-II  6,3). Бросается в глаза, как в одном пасуке дважды повторено: «телегу новую»! На первый взгляд, здесь выражено уважение к Ковчегу («новую»), но спросим себя, а как раньше перемещался Ковчег? Предусмотрено в конструкции: «И вложишь шесты в кольца на сторонах ковчега, чтобы носить ковчег на них. В кольцах ковчега будут шесты, не устранятся от него» (Шмот 14,15). В пустыне ковчег несли левиты, через Иордан переносили коэны, а тут – явное отклонение от слова Ашем: не на плечах, а на телеге, пусть и новой.

«И пришли до Горэна Нахон, и протянул (руку) Уза к Ковчегу Эло’им и взялся за него, потому что тряхнули быки. И возгорелся гнев Ашем на Узу, и поразил его там Эло’им за то, что протянул, и умер там, с Ковчегом Эло’им» (Шмуэль-II  6,6-7). Из самых лучших побуждений выделил Авинадав новую повозку. Уза хотел поправить ковчег чтобы он не упал. И… смерть. Смерть рядом с Ковчегом.

В нашем разделе, после впечатляющего начала службы в Мишкане: «И вышел огонь от Ашем, и пожрал на жертвеннике ола и жиры, и увидел весь народ и возликовали, и упали на лица свои» (Вайикра 9,24), сыны Аарона(!), уполномоченные коэны(!) хотят «продолжения». «И взяли сыны Аарона – Надав и Авиу – муж совок свой, и дали в них огонь, и положили на него воскурение, и приблизили перед Ашем огонь чужой, который не приказывал им. И вышел огонь от Ашем, и пожрал их, и умерли перед Ашем» (Вайикра 10,1-2).

Что плохого? Народ ликует, Всевышний с нами, давайте добавим радости! И… смерть. Почему, за что? А потому что это воскурение Он «не приказывал им». А следовательно, это – «огонь чужой» (на иврите – «эш зара», подобно «чужой работе»-«авода зара» – идолопоклонству).

Когда человек «сидит у своего виноградника» и делает то, «что хорошо в глазах его», проблем, как правило, не возникает. Но там, где речь идет о служении Творцу на национальном уровне… На что это похоже? Мастер волен в своем творчестве. «Хочет ведёт нить прямо, хочет – зигзагом». А отклонение операторов Чернобыльской АЭС от точной инструкции привело известно к чему.

И если коэн в своей службе добавляет что-то от себя, значит он служит не Творцу, а своему эго с понятным результатом. И Тора предостерегает коэнов от опьянения (не только вином, но и своим эгоизмом),  «чтобы (они не потеряли способность) различать между выделенным и между невыделенным, (а не только) между нечистым и между чистым» (Вайикра 10,10). Хотя «невыделенное» и не тождественно запрещённому, «нечистому».

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Весь недельный раздел – это подробная инструкция для коэнов, посвященная работе в походном Храме – Мишкане и в постоянном Храме – Бейт А-Микдаше. На первый взгляд она предназначена только для специалистов, и не должна быть особо интересна простым евреям. В самом деле, включая свет в квартире мы не думаем о инструкциях для работников электростанции. Но это – Тора…

«И говорил Ашем Моше сказав: Прикажи Аарону и сынам его, сказав: это Тора ола (учение всесожжения) – она, которая поднимается на костре на жертвеннике всю ночь до утра, и огонь жертвенника будет гореть на нём. И оденет коэн одежду свою льна, и михнасаим (брюки) льна оденет на тело своё, и поднимет пепел, когда пожрёт огонь ола на жертвеннике, и положит его около жертвенника. И снимет одежды свои, и оденет одежды другие, и вынесет пепел во вне лагеря на место чистое. И огонь на жертвеннике будет гореть на нём – не погаснет, и разожжёт на нём коэн дрова поутру поутру, и разложит на нём ола, и воскурит на нём жиры шламим (миршых жертв). Огонь постоянный будет гореть на жертвеннике – не погаснет» (Вайикра 6,1-6).

Первая необычность: троекратное повторение в 6 пасуках указания о постоянном, неугасимом огне на жертвеннике, пожирающем мясо жертв. А если мы еще вспомним, что это тот самый огонь, который спустился на жертвенник с горы Синай, который переносился 40 лет по пустыне и не погас до разрушения Первого Храма…

Вторая необычность: рутинную операцию уборки пепла выполняет коэн, одетый в белые служебные одежды. Мы знаем, что все «вспомогательные» работы в Мишкане выполняли левиты (сборка-разборка, переноска, заготовка дров и т.д.), а тут?

И еще. Если «огонь на жертвеннике… – не погаснет (а значит дрова подкладываются постоянно)», то что «разожжёт… коэн поутру поутру (каждое утро)»?

Начнем, как часто делаем, с конца. Когда начинается день? Странный вопрос, мы же знаем: «И сказал Эло’им: да будут светила на своде небес различать день от ночи, и будут знаками для сроков, дней и лет!» (Берешит 1,14). Да, но это было еще за три Дня до создания Адама. Собственно только от создания Адама и начался счет лет, и прошло 1948 лет до рождения первого еврея – Аврама и 2448 лет до рождения нашего народа. Многое могло измениться. Не забудем и о Потопе, нарушившем нормальное чередование «и лета, и зимы, и дня и ночи» (Берешит 8,22). И Всевышний, как мы знаем из раздела Берешит, не всегда всё делает в окончательно застывшем виде. И если привычный для нас счёт времени возник одновременно с созданием Адама, то с рождением еврейского народа ситуация изменилась. Давая нам первую общенациональную заповедь – календарь (Шмот 12,2), Всевышний особо отметил: «Месяц этот для вас – глава месяцев: первый он для вас для месяцев года». Нам, на национальном уровне, было поручено важнейшее дело: счёт месяцев. И выполнялось оно полторы тысячи лет следующим образом: два независимых свидетеля являлись в Сангедрин (в переводе с греческого Кнессет-собрание) и заявляли, что видели серп новой луны. После выполнения процессуальных формальностей Сангедрин объявлял о начале нового месяца.

А теперь вернёмся к инструкции для коэнов. Огонь на жертвеннике горит постоянно и это символизирует непрерывное течение потока времени. Но жертвы приносятся с привязкой к определённому дню (барашек утром и барашек вечером, мусаф шабата и праздника, жертва в день очищения и т.д.). Процедура очистки жертвенника от пепла и есть граница, отделяющая один день от другого! Поэтому и выполняет её коэн – полномочный представитель еврейского народа, и одет он в белоснежные служебные одежды. Так он ведёт счёт дней.

Это управление временем, вручённое еврейскому народу, немедленно нашло практическое применение: «И протянул Моше руку свою на небо, и была тьма мрак по всей стране Египет три дня» (Шмот 10,22). И полвека спустя, при завоевании Кнаана «Тогда заговорит Йеошуа для Ашем в день, когда дал Ашем Эмори перед сынами Исраэля, и сказал перед глазами Исраэля: солнце в Гивоне – остановись, и луна – в долине Аялон! И остановилось солнце, и луна стояла до того, как отомстит народ врагам своим, ведь это написано в Книге А-Яшар (Прямых), и стояло солнце посередине неба, и не спешило зайти как день целый» (Йеошуа 10,12-13). Куда там булгаковскому Воланду, который мог только «праздничную полночь немного задержать».

В прошлом веке один философ заметил, что все народы на Земле выбрали для себя место (проживания), а еврейский народ выбрал время. Мне кажется, что фразу эту надо немного изменить. Все народы получили (от Всевышнего) место, а мы получили место и время (в управление).

Сегодняшняя предпасхальная суббота называется «Шаббат А-Гадол», т.е. «Великая суббота» или «суббота Великого». Кто же этот Великий? В первую очередь Всевышний, выведший евреев из Египта. Но название Великий указывает и на день Освобождения. В эту субботу читают книгу пророка Малахии, где написано: «Я пришлю вам Элияу-пророка пред наступлением дня Всевышнего, великого и трепетного». Но мы понимаем, что наступление дня – в наших собственных руках и только от нас самих зависит, когда мы сможем завершить пасхальную трапезу фразой: «В ЭТОМ году – в возрождённом Йерусалиме!»

Пусть же этот великий день настанет в скором времени.
Шабат шалом, и с праздником Песах!

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь

В молодости я работал инженером и помню до сих пор стиль технических документов 20 века: «Изделие РВ5-3К размещается в кожухе из алюминиевого сплава с вентиляционными отверстиями и гнездами для крепления…». А тут, три с половиной тысячелетия тому назад мы строим Мишкан: «Длина покрывала одного восемь и двадцать по локтю и ширина четыре по локтю – покрывало одно, мера одна для всех покрывал.

И соединил пять покрывал одно к другому, и пять покрывал соединил одно к другому.

И сделал петли тхэлет на кромке покрывала одного с края в соединении, так сделал по кромке покрывала крайнего в соединении втором…» (Шмот 36, 9-11). А это зачем?

Только что мы слышали Десять Заповедей с Синая, Моше нам принес каменные скрижали, нам простили золотого теленка и Всевышний обещал идти с нами вместе в Эрец Кнаан.  И вот, среди всех этих важнейших событий идет подробнейшее, чисто  техническое описание: «Пятьдесят петель сделал в покрывале одном и пятьдесят петель сделал на краю покрывала, которое в соединении втором. Соответствуют петли одна к одной…» (Шмот 36, 12). А если петель этих будет 48 или 52? А если полотно шатра окажется не 28 локтей (примерно 14 метров), а 29? Вот мы не знаем размеров и формы шатра Авраама (а он принимал в нем посланцев Всевышнего!) и ничего, образ нашего великого праотца не потускнел. Нам не рассказали ничего о посохе Моше, а он мог обращаться змеем и рассекать море. А тут Тора столбец за столбцом, не жалея места, скрупулезно выписывает: «И сделал пятьдесят крючков золота, и соединил покрывало одно к одному крючками, и стал Мишкан одним» (Шмот 36, 13). Но это Тора, случайностей в ней быть не может. Надо пытаться понять и, в любом случае, даже не до конца понимая, надо стараться исполнить. Мишкан – место Встречи Человека и Всевышнего. И если Тора не жалеет слов для его описания, значит именно таким и должно быть это место, и никак иначе: «И сделал покрывало коз для шатра на Мишкане: одиннадцать покрывал сделал их» (Шмот 36, 14). И Мишкан верно служил нам 39 лет в Пустыне, а потом еще почти 400 лет в Стране Израиля, в разных местах Страны стоял шатер, укрытый покрывалами «Длина покрывала одного тридцать по локтю и четыре локтя ширина покрывала одного: мера одна для одиннадцати покрывал» (Шмот 36, 14). Через странствия и войны прошел Мишкан с нами, замечательно выполняя все свои функции, до тех пор, пока царь Израиля не решил: «Негоже мне жить в каменном доме, а у Всевышнего дома нет!». И был построен Храм. Он был велик. Тесаный камень и кедровое дерево, мрамор и золото поражали и восхищали. И был в Храме Ковчег Завета и Менора, стол для хлебов предложения и два жертвенника, только не было в нем ни покрытия из «шкур баранов красненых», ни «брусьев (из) деревьев шитим, стоячих».

И Храм не устоял перед нашествием врагов.

И был Второй Храм, перестроенный царем Иродом – еще больше золота и мрамора, серебра и бронзы – громада, летящая над городом… И он сгорел. И тогда мудрецы сказали, попробуем жить так, без Мишкана. И тысячелетия перечитывали Тору, не пытаясь собраться и сделать «… сорок подножий их серебра: два подножия под брусом одним и два подножия под брусом одним» (Шмот 36, 26).

И возвращаясь в Страну, выбрали место для общения со Всевышним у стены, окружающей гору Мориа, стены, закрывающей груды строительного мусора времен царя Ирода.

Мы с нетерпением ждем Машиаха – помазанного правителя Израиля, мы ждем возобновления раскрытия Творца. А рецепт в нашем недельном разделе: раскроем старое описание и приступим:  пять покрывал, пятьдесят петель, брусья, подножия, засовы…

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Наша стоянка у горы Синай – преддверие путешествия по пустыне. Готовясь к путешествию необходимо произвести перепись народа. Потом народ будет структурирован: в поход тронутся четыре стана по три колена в каждом и, между ними – стан колена Леви. Вспомним, что в Торе пастух и стадо – символы народа и его предводителя. Казалось бы, пересчет овец в хозяйственных и ритуальных целях – несложное, хорошо знакомое Моше дело, который «пас овец тестя своего – Итро». Но Тора предлагает специальную процедуру: «И говорил Ашем Моше, сказав: Когда вознесёшь (подсчитаешь) голову сынов Исраэля по подсчётам их, и дадут Муж выкуп души своей для Ашем при подсчёте их, и не будет среди них мора при подсчёте их. Это дадут всякий проходящий по подсчётам: половину шекеля по шекелю выделенности: двадцать гера (мера веса) шекель, половина шекеля – возношение для Ашем. Всякий, проходящий по подсчётам – от двадцатилетнего и выше – даст возношение Ашем» (Шмот 30, 11-14). Причем отклонение от описанного способа грозит, не дай Б-г, мором среди евреев.

Чтобы понять, чем опасен подсчет людей, подумаем, что мы считаем?

Если некто хочет узнать, сколько слитков золота в его сейфе, он их, разумеется, пересчитает. Но никому не придет в голову пересчитывать рисинки в мешке, достаточно их просто взвесить. Пересчет чего бы то ни было – придание каждой единице самостоятельной ценности. Понятно, что каждый слиток золота (монета, серебряная ложка, денежная купюра) ценен сам по себе (и вне связи с иными слитками). А одна рисинка ценности не имеет, и пересчитывать весь мешок риса – бессмысленно.  События Исхода превратили еврейский народ в одну функциональную единицу: «… сын мой, первенец мой – Исраэль!» (Шмот 4,22). И распад этого единства, необходимого для Синайского Откровения, распад вследствие пересчета, когда каждый про себя будет «слишком много воображать» Тора и называет – «мор». Это уничтожение главного достоинства еврейского народа – его соединенности в одно целое. Вторая опасность явного пересчета людей – сопоставление человека и его порядкового номера. Сочтённые в первом десятке, первой сотне, первой тысяче могут счесть себя более важными в общей массе, чем учитываемые в следующих сотнях и тысячах. А суть Исраэля – считать себя вторыми по отношению к Первому. Именно поэтому Тора и соединяет множественное в единственном: «голову (ед. число) сынов (мн. число) Исраэля», а пересчет заменяется взвешиванием обезличенного серебра (шекель – мера веса драгоценных металлов, по разным источникам от 8 до 22 грамм). Наконец, простой пересчет проблематичен, т.к. ограничивает народ Израиля, бесконечный по своей Божественной природе.

Совершенство и полнота каждого отдельно взятого еврея реализуется только через его «частность» в общееврейском организме. Совершенство детали в том, что она – важная на своем месте – часть механизма. Это соотношение части и целого и выражено в монете весом полшекеля, она же десять гер (десять – полнота).

Кроме задачи соединения всех евреев в одно целое, половина шекеля отражает еще одну проблему, о которой сказано в словах молитвы: «И будет в тот день Всевышний – Один и имя Его (Исраэль) – Один». Но каким образом может произойти соединение Творца и Его первенца? С ответом на этот вопрос затруднился Моше. Мудрецы говорят, что Моше спросил какую монету следует использовать и, согласно мидрашу, Всевышний продемонстрировал ему огненную монету в полшекеля. Огненная (огонь – символ духовности) монета достоинством в полшекеля была ответом создателя. Если мы отдаем себя, сознавая свою «половичатость», то Всевышний со Своей стороны добавляет десять гер и делает шекель цельным. Функциональность нашего несовершенства (неполноты) в том, чтобы дать Всевышнему дополнить собой нашу половинку, тем самым приводя нас к прилепленности к Творцу.

Пересчет проводится для военнообязанных мужчин – «от двадцатилетнего и выше». Указанный способ столь важен, что Тора подчеркивает, это не проявление щедрости, но: «Богатый не умножит и бедный не уменьшит от половины шекеля, чтобы дать возношение Ашем, искупить души их» (Шмот 30, 15). Т.е. если у кого-то нет нужного количества серебра, то ему, конечно, надо оказать денежную помощь, но – за рамками самой процедуры пересчета.

Ну и напоследок. В современном Израиле есть монеты в 5,10 и 50 агорот (агора – сотая доля шекеля), 1,2,5 и 10 шекелей. Вы, наверное, уже догадались, что самая большая по размеру монета – 50 агорот – полшекеля.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Самая броская особенность недельного раздела – отсутствие имени Моше. Везде, начиная с первой главы книги Шмот и до конца Торы, имя Моше присутствует – он главный герой всех событий, а сегодня имени нет. Это особенно удивительно, если мы заметим, что раздел этот читают, начиная с молитвы минха прошлой субботы, до молитвы шахарит этой, т.е. с 4 по 11 адара и на середину недели приходится 7 адара,  согласно нашей традиции – день смерти и день рождения Моше.

Конечно, Моше никуда не исчез, более того, Всевышний обращается к нему хоть и не по имени, но доверительно-интимно, «как говорил бы Муж с близким своим»: «прикажи», «возьми», «сделай», «разрежь», «поставь», «одень» и т.д. Как будто Моше уже перешел грань, он не среди нас, а рядом с Всевышним. Другие  действующие лица выходят на сцену: «А ты приблизь к себе Аарона, брата твоего, и сынов его с ним из среды сынов Исраэля на служение его Мне: Аарона, Надава и Авиу, Эльазара и Итамара – сынов Аарона» (Шмот 28,1). Тройная избыточность текста не может быть случайной: мы уже неоднократно читали, что Аарон – брат Моше, трижды повторено его имя, дважды сказано о привлечении сыновей Аарона и, отдельно, перечислены их имена. А дальше – самое главное указание в отношении семьи Аарона: «И сделаешь одежды выделенности для Аарона, брата твоего, для почёта и великолепия» (Шмот 28,2). И следуюшие 40 (!) пасуков Торы посвящены подробному описанию одежд Аарона и его сыновей, причем намекается, что такие одежды должны использоваться всеми последующими поколениями коэнов. И снова избыточность: «Аарона, брата твоего». Отметим, что эта глава – единственное место в Торе, где говорится об одежде и относится это описание только к Аарону и его сыновьям. Это описание одежд там, где нет Моше, вызывает вопрос: «А как был одет сам Моше»?

Классический анекдот – доказательство, что Моше носил штраймл (круглую плоскую шапку, отороченную лисьим или бобровым мехом, принятую у некоторых хасидских направлений). Сказано: «И пошёл Моше» (Дварим 31,1), а разве такой человек мог пойти, не одев штраймл?

Но в каждой шутке есть только доля шутки. С помощью этого анекдота, пользуясь отсутствием иных указаний в Торе можно «доказать» наличие (или наоборот отсутствие) у Моше любых предметов одежды. Конечно, мы можем предположить, что сначала он носил полосатую рубаху еврейского младенца, потом белый передник египетского принца, потом грубую накидку мидьянского пастуха и в ней же, скорее всего, и возглавил Исход. Но самое главное, что это абсолютно непринципиально!

В чём функция одежды? Во-вторых – отделять. Человеческое тело от дождя, снега, обжигающего солнца, острых камней на дороге, да и просто от пыли и грязи. А во-первых – выделять. Из всего социума выделить мужчин отдельно и женщин отдельно. Выделить школьников. Выделить спортсменов одной команды. Выделить лиц определённой специальности: военных, врачей, полицейских, судей, адвокатов. Выделить офицеров и генералов. И вот в этой функции одежда Моше не нужна. Он выделен в своей пастушеской накидке, босиком, с посохом в руке и с непокрытой головой. Среди таких же евреев выделен тем, что Всевышний с ним на «ты», выделен тем, что был приглашен на вершину горы Синай, выделен тем, что Шхина – эманация Божественного присутствия – находилась над его шатром.

Эта выделенность Моше не требует особого обозначения в одежде. Но Моше – не вечен. И в этой главе нам указано, что когда Моше не станет с нами (сорок лет спустя), необходимо будет обеспечить выделенность (в русском синодальном переводе – «святость») тех, кто получит от Моше эстафету лидерства в народе Израиля, эстафету общения с Творцом. И выделенность эту обеспечат одежды коэнов и Главного Коэна.

Общепризнанная важность этих одежд такова, что в период зависимости Иудеи от Рима, одежды Главного Коэна хранились у римского прокуратора (наместника) и выдавались каждый раз только на время Храмовой службы. Подумать только! Не контроль за расходованием Храмовых средств, не присутствие римских легионов, не подчиненность суда прокуратору, а хранение одежды: ктонэта-хитона, мантии, эфода-передника, авнэта-пояса, мигбаот-шапки, цыц-венца, михнасаим-штанов и хошена было важнейшим инструментом управления Иудеей! Не случайно описание этих одежд занимает почти половину раздела. Причем, если о штанах сказано кратко: льняные, от поясницы до бедер, то описание хошена длинное, подробное и не совсем понятное.
Это не просто элемент одежды, как хитон, пояс или шапка и даже не украшение, как золотой налобный венец «для почета и великолепия», а нечто особенное: «И понесёт Аарон имена сынов Исраэля в хошене суда на сердце своём при входе его в Кодэш (внутрь Мишкана – походного Храма), для памяти перед Ашем всегда. И дашь в хошен суда урим и тумим, и будут на сердце Аарона при входе его перед Ашем, и понесёт Аарон суд сынов Исраэля на сердце своём перед Ашем всегда» (Шмот 28, 29-39).

Хошен – символ памяти о каждом колене, об их единстве в одном обществе и их особости и выделенности. Для принятия важнейших решений, которые затрагивали интересы всего израильского общества, царь спрашивал совет у Всевышнего с помощью Главного Коэна. Тогда некоторые буквы в камнях хошена начинали ярко светиться.
Многие труды мудрецов посвящены строению и метафизическому смыслу двенадцатикаменного хошена Главного Коэна. С восстановлением Иерусалимского Храма и обновлением Службы Единому,  должен появится и новый хошен.

Я живу в квартале, который называется «Авней А Хошен» – «Камни хошена». Дома наши образуют двенадцать четырехгранных двориков-ячеек. И мне кажется, что все мои соседи и ортодоксальные, и национально-традиционные, и те, кто многого не  исполняют, образуют единый человеческий хошен, позволяющий каждому настроить самого себя на общение с Единым: на умение слышать в себе Его истинный голос и не бояться.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Весь недельный раздел посвящен подробному описанию конструкции походного Храма – Мишкана. Начиная от сбора материалов конструкции: «И это возношение, которое возьмёте от них: золото, и серебро, и медь…» (Шмот 25, 3) и далее, с указанием всех размеров, числом крючков и петель на покрывалах и т.д. Заканчивается описание неожиданно: «И смотри, и сделай по плану их, который ты видишь на горе» (Шмот 25, 40). Не ограничиваясь описанием, Всевышний показывает Моше образы конструкции. Это детальное представление остается в памяти Моше, передается от учителя к ученику в поколениях и само является, по сути, продолжающимся Откровением.

Далее, в течение всех 40 лет странствий по пустыне, Моше не переставал повторять: «Помни все слова Торы этой, храни все законы Торы этой, исполняй их точно, не прибавляя и не убавляя, не уклоняясь ни влево, ни вправо. И в течение почти трех с половиной тысячелетий мы старались следовать путям Торы: делали обрезание младенцам, не варили козленка в молоке его мамы-козы, останавливали все работы в щабат, старались не превышать разрешенного числа жен, отмечали двери мезузой, одевали тфиллин, ели мацу в Песах и молочную пищу в Шавуот и выполняли множество иных установлений, погружаясь с головой в мельчайшие подробности Закона, забыв о главном: «И Мишкан сделай – десять покрывал…» (Шмот 26, 1). Да, мы должны прийти в Эрец Исраэль, прогнать иные племена и установить Мишкан в месте, которое изберет Он, но раньше всего, еще за сотни тысяч амот(ама – 0,5 м), за десятилетия пути до берега Иордана, надо сделать шатер, два жертвенника, светильник-менору, стол для двенадцати хлебов, ковчег для скрижалей и свитка Торы, приготовить столбы и полотнища для ограждения двора, медный умывальник и многое другое.

И все сорок лет странствий Мишкан, устанавливаемый на каждой стоянке, исправно выполнял свою функцию, работая постоянным каналом Откровения. Мы пришли в Эрец Исраэль, а Мишкан продолжал работать. Стоял он в разных местах, но в любом месте коэны умывали руки из медного умывальника, разводили огонь на жертвеннике, зажигали менору, раскладывали хлеб на столе, жгли благовонные воскурения, а в дальней части Мишкана – Кодэш Кодашим – стоял Ковчег и из пространства между крувами (птицеподобные существа с человеческими лицами на крышке Ковчега) раздавался Его голос. И так было больше четырех веков…

А потом мы решили сделать все немного лучше. В пустыне мы жили в шатрах. И для Всевышнего сделали шатер, большой, красивый, огороженный. А в нашей Стране мы живем в каменных домах, так пусть и у Всевышнего будет большой каменный дом. Кажется логично?

И мы построили Храм на горе Мориа в Иерусалиме. Вместо льняных полотнищ на деревянных столбах, огораживающих двор Мишкана – каменная стена с воротами, закрывающая дворы Храма. Вместо походного переносного умывальника – многотонное медное «море». Вместо жертвенника из досок, обшитых медными листами, который легко переносился на шестах, а на стоянках наполнялся землей для устойчивости – циклопическое сооружение из сотен каменных глыб. Вместо шитых покрывал – каменные стены и потолок. Конечно, завеса по-прежнему отделяла Кодэш Кодашим, внутри стоял Ковчег, коэны зажигали менору и приносили жертвы, но, как говорил поэт, «что-то главное пропало…». Может быть – способность к движению? Может быть – доступность для всех? Может быть – использование исключительно своих, местных материалов? Может быть – естественная включенность в окружающее пространство? А результат – печален.

Мишкан проработал все отведенное ему время. Он сопровождал нас в пути, ковчег выходил с нами на войны и покинул Мишкан только по нашему желанию, когда его перенесли в Храм.  А вот Храм, построенный вроде бы на века, был разрушен. Не прошло и семидесяти лет, как мы его восстановили, а потом перестроили. Он стал еще больше и красивее. Высокие каменные стены, окружают его дворы, мрамор, бирюза и золото ослепляют взгляд паломника. Храм парит в небе, над горой Мориа. Седьмое чудо света, как говорили о нем римляне. Но опять что-то не так… Храм сгорел.

Мы – евреи. По субботам мы разворачиваем Свитки Торы и читаем, не пропуская ни одной буквы, не меняя ни произношения, ни мелодики чтения. Мы соблюдаем множество заповедей. Может быть, надо просто еще собрать деревянные брусья, шерсть, лен, серебро, золото и медь «… и сделай по плану их»?

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Перечислим главных героев раздела, двигаясь сверху вниз. Ну, во первых, это Всевышний, который разыгрывает свой сценарий казней и Исхода. Потом это, конечно, пара: Моше (с Аароном) и Паро. Далее, это народ Египта, претерпевающий казни и еврейский народ, которого казни счастливо обходят. Статистов на сцене, типа саранчи, не рассматриваем. Всё? Нет не всё!

Есть еще одно действующее лицо, которое обычно не замечают. Нас, как обычно подводит поверхностное отношение к историческим реалиям.

Когда прекратился страшный град с огнём, а Паро снова «утягчил сердце своё» и «не послал сынов Исраэля» (конец раздела Ваэра) Моше и Аарон приходят к Паро и предупреждают (!) о страшном нашествии саранчи. Для египетской (пшеничной) цивилизации это – катастрофа. Рыба в Ниле погибла после первой казни. Скот погиб. Лен и ячмень уничтожены градом. Пшеница и полба, уцелевшие в полях – последняя надежда на жизнь, но это – лакомство для саранчи. И тут появляется еще одно действующее лицо.

«И сказали рабы Паро ему: до каких пор будет это нам западнёй? Пошли мужей и будут служить Ашем Эло’им их! А ещё ты не знаешь, что пропал Египет?!» (Шмот 10,7). Нашему восприятию ситуации мешает слово «рабы». В голове сразу возникает образ каменотесов на строительстве пирамид под бичами надсмотрщиков или что-то подобное. Но разве могли каменотесы или шахтеры медных рудников получить аудиенцию у Паро и  говорить ему? Давать советы? Упрекать в незнании положения в империи?

Мы уже говорили, анализируя историю Йосэфа в Египте, что слово «раб» в данном контексте означает «приближённый», «помощник», «царедворец». Скажем, в современном понимании «рабы командира дивизии» это начальник штаба дивизии, командиры полков и командиры отдельных приданных бригад и батальонов. Именно они – конкретные исполнители воли командира. Следовательно «рабы Паро» это его ближайшие советники, министры, начальники номов (областей). В общем, достаточно ясно,  что управлять громадной империей в одиночку невозможно. Необходима некоторая бюрократическая конструкция. Можно воспринять её, как некую реализацию «лестницы Яакова (см. книгу Берешит, раздел Вайеце). Обобщенная информация (экономическая, социальная, политическая) собирается «внизу», «на земле» и передается через ряд этажей наверх, в центр принятия решений, откуда готовые управленческие решения обратным порядком спускаются «вниз», к исполнителям. Отсутствие демократии, абсолютная централизация власти неизбежно приводит к тому, что собранная «внизу» информация, приходя «наверх» неузнаваемо искажается, ведь каждый начальник слушает только то, что хочет услышать, в основном – комплименты себе и своему «мудрому» руководству. Информация, прошедшая несколько уровней бюрократии такова, что решения, принятые на её основе абсурдны, а, спустившись вниз, они, в лучшем случае, не исполняются. Такая система может, со скрипом, функционировать в мирное время, в стабильной ситуации и абсолютно провальна в периоды кризисов (войны, казни египетские).

И вот «рабы Паро» пытаются довести до него ситуацию на местах и дать правильный совет: «Пошли мужей!». В первый момент Паро готов последовать ему: «И был возвращен Моше и Аарон к Паро…» (Шмот 10,8), но затем упрямство берет верх и Египет продолжает катиться в пропасть.

Эти события тридцати пяти вековой давности повторяются с удивительным постоянством во всех сверхцентрализованных авторитарных режимах. Не буду их перечислять, остановлюсь на сегодняшнем примере.

Замените Египет на постСССР, еврейской народ на Украину, фараона – ну сами знаете на кого. Да, война идет на территории Украины, но казни обрушились на Россию. Экономические санкции, нефтегазовое эмбарго, распад армии.

И приходят к нынешнему Паро его министры и советники и говорят: «Отпусти Украину, пусть живёт как хочет, разве ты не знаешь, что Россия гибнет?» Но он укрепляет свое сердце и пытается противодействовать решению Всевышнего. Чем это кончилось для Египта, мы знаем.

Я написал этот текст 14 ноября 2022 года. События последовавшие за этим мне были неведомы.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

В конце предыдущего раздела Моше и Аарон пришли к Паро и потребовали отпустить еврейский народ. Паро, естественно, отказался это сделать и утяжелил работы, налагаемые на евреев. Моше упрекает Всевышнего: «И с тех пор, как пришёл я к Паро говорить Именем Твоим, стало хуже народу этому, а спасти не спас Ты народ Твой!» (Шмот 5,23). Всевышний вновь предлагает Моше: «Поэтому скажи сынам Исраэля: Я Ашем, и выведу вас из-под работ Египта, и спасу вас от порабощения ими, и освобожу вас мышцею простёртою и судами большими» (Шмот 6,6). Вероятно, Моше находит новые аргументы, чтобы отказаться от поручения, но следует уже приказ: «И говорил Ашем Моше и Аарону, и приказал им к сынам Исраэля и к Паро царю Египта, чтобы вывести сынов Исраэля из страны Египет» (Шмот 6,23).

Мне кажется, что в тексте Торы, отличающемся краткостью, пропущен последний аргумент, выдвинутый Моше: «Ну почему я? Я, который вырос во дворце Паро, должен идти спорить с Паро? Я, который сорок лет провел в Мидьяне, где не видал ни одного еврея, должен идти говорить с евреями?» а ответ на это – совершенно неожиданный. Всевышний прерывает изложение событий и вставляет часть родословной еврейского народа.

Мы помним, что Моше родился неизвестно у кого («И пошёл муж из дома Леви, и взял дочь Леви…»(Шмот 2,1). А теперь ситуация проясняется. Родословие начинается с Исраэля (второе имя Яакова, отражающее его национальную сущность) и приведено только до колена Леви: «Сыновья Рэувэна, первенца Исраэля…»(Шмот 6,14); «Сыновья Шимона…»(Шмот 6,15); и гораздо подробнее «И эти имена сынов Леви по родословным их: Гершон и Кеат, и Мэрари, и годы жизни Леви семь и тридцать и сто лет» (Шмот 6,16). Мы помним, что возраст указывается для наиболее важного потомка. Леви не первенец, он третий у Исраэля, но дальше перечисляются только потомки Леви: «Сыны Гершона: Ливни и Шими по семьям их. И сыны Кеата: Амрам и Иц’ар, и Хеврон, и Узиэль, и годы жизни Кеата три и тридцать и сто лет. И сыны Мэрари: Махли и Муши эти семьи Леви по родословным их» (Шмот 6, 17-19). Дальше нас интересует Кеат (снова – не первенец, и снова указан только его возраст!), а точнее сын его Амрам, потому что «И взял Амрам Йохэвэд, тётю свою себе в жену, и родила ему Аарона и Моше, и годы жизни Амрама семь и тридцать, и сто лет» (Шмот 6,20). Нас уже не удивляет, что Тора указывает только возраст Амрама (совпадающий с возрастом Леви, а случайностей в Торе нет).

В этот момент Моше узнает и запоминает, что он – плоть от плоти еврейского народа, его отец – Амрам, которого он видал последний раз 77 лет назад, трехлетним, дед – Кеат, которого он никогда не видел, прадед – Леви, а прапрадед – легендарный Яаков-Исраэль. И поэтому «Они говорят Паро, царю Египта, чтобы вывести сынов Исраэля из Египта, он – Моше и Аарон» (Шмот 6,27).

Сильнейшая человеческая эмоция, которая способна пересилить и голод, и боль, и страх смерти – чувство сопричастности к бесконечной цепи своей семьи, племени, рода, народа. За спиной поколения предков, которые не ушли, которые видят и оценивают твои действия. А в будущем – потомки, которым не должно быть стыдно.

И в этот момент Моше окончательно принимает возлагаемую на него миссию. Вот что «было в день, когда говорил Ашем Моше в стране Египет» (Шмот 6,28).

Моше не раз будет обращаться к Творцу с просьбами, мольбами и просто криком отчаяния, но сомнений в самом принятии миссии больше не будет в течение следующих сорока лет, до прощания с народом «в степях Моава, на берегу Иордана» после выполнения задачи.

Родословная в разделе Ваэра не заканчивается на Аароне и Моше. Тора упоминает происхождение еще нескольких персонажей, которые сыграют важную роль в дальнейшем. Здесь и первый призыв коэнов – потомков Аарона и Элишевы: Наддав и Авиу, Эльазар и Итамар. Здесь и Корах, сын Ицара, сын Кеата, поднявший бунт во время странствий в пустыне, и сыновья Кораха: Асир и Элькана, и Авиасаф ушедшие от отца-бунтовщика. Здесь и Пинхас, сын Эльазара, сына Аарона, который спас еврейский народ от страшной опасности, нависшей над ним.

Все эти – из еврейского народа, но время их действия придет позже, после Исхода, когда мы реально станем свободными, а сейчас, когда до дня Исхода остается больше года, вся тяжесть миссии лежит на Моше. Конечно, брат ему помогает, но не случайно Тора подчеркивает неравноценность ролей: «он – Моше и Аарон».

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Несмотря на всевозможные притеснения, мучения и порабощение еврейский народ в Египте «умножался весьма». Фараон пробует ограничить демографическую опасность для себя, приказывая уничтожать новорожденных еврейских мальчиков (сохраняя для Египта жизненный потенциал девочек). Замысел проваливается, и в паранойе антисемитизма фараон принимает решение произвести геноцид собственного народа!

«И приказал Паро всему народу своему, сказав: всякого сына родившегося в реку бросайте, а всякую дочь оживляйте!» (Шмот 1, 22).

После этого (а может быть, вследствие этого!), в Доме Паро возникает проблема. Тора нигде не упоминает сыновей или внуков фараона. Возможно, в семье у фараона была одна бездетная дочь (в египетской знати часто женились на сестрах!), и, таким образом, была потребность в египетском наследнике. У Паро есть дочь, но нет сына. Времена Нефертити и Клеопатры еще не наступили и на престоле ждут наследника-мужчину. На роль такого наследника и необходим ребенок.

Можно предположить, что нам предъявляется древнейший договор о суррогатном материнстве.

Первый (и единственный!) раз в Торе происхождение ребенка обезличено: «И пошёл Муж из дома Леви, и взял дочь Леви. И забеременела жена, и родила сына…» (Шмот 2, 1-2). Идея в том, что ребенок в дальнейшем должен «происходить» из дома Паро и поэтому Тора опускает имена биологических родителей и сестры. Обозначены только функции: Муж, Жена, сестра. С другой стороны, семья биологических родителей Моше происходит из рода Леви. В Египте они не участвовали в общих работах, а занимались сохранением традиции, т.е. имели социальный статус, соответствующий статусу египетских жрецов. В силу этого они могли иметь связь с домом фараона.

Все довольны. Биологические родители счастливы спасением сына, фараон обретает наследника, а посторонние наблюдатели ни о чем не могут догадаться, т.к. всех «нефараоновых» мальчиков уже давно убивают. Версия суррогатного материнства требует имитации беременности у принцессы. Именно поэтому биологическая мать: «и увидела его, что хорош он, и прятала его три месяца» (Шмот 2,2). Разумеется, его еврейское имя, данное при рождении матерью или отцом, скрывается.

Наступает время завершения операции: «И не могла ещё прятать его, и взяла ему ковчег из гомэ (возможно, из лотоса), и обмазала его глиной и смолой, и положила в него ребёнка, и положила в тростнике у берега реки. И встала сестра его издалека узнать, что сделано будет ему» (Шмот 2, 3-4). Вызывает удивление тот факт, что мать ребёнка поставила ковчег не где-то, а именно там, где купается дочь фараона. Царский пляж имеет специальную охрану, сама попытка увидеть купающуюся принцессу карается немедленной смертью, тем не менее, и сестра мальчика смогла пройти в особо охраняемую зону вместе с матерью. Объяснить это можно только наличием вышеописанного договора. Конечно, ковчег с ребенком не отпускали в опасное плавание, а поставили в тростнике у берега, в оговоренном месте. Создается впечатление, что родители специально подставляют мальчика дочери Паро, а та «случайно» его находит: «И спустилась дочь Паро купаться к реке, и служанки её идут рядом с рекой и увидела ковчег в середине тростника, и послала рабыню свою, и взяла его» (Шмот 2, 5), Принцесса идёт у реки, а служанки только рядом, вдалеке. Может быть, они специально удалены? Отметим, что слово «рабыня» здесь на иврите однокоренное со словом «рука», «локоть». Это самая близкая телохранительница принцессы, которая рядом с ней, когда служанки – вдали. Т.е., без свидетелей разыгрывается сцена внезапных родов, с помощью близкой (посвященной) служанки.

Наличие у ребенка обрезания – не критично, т.к. мы точно знаем, что египетская знать обрезала мальчиков. А вот как быть с отсутствием грудного молока у принцессы? Ситуацию спасает сестра: «И сказала сестра его дочери Паро: а пойду и позову тебе женщину-кормилицу из Иврийот, и выкормит тебе ребёнка? И сказала ей дочь Паро: пойди. И пошла девушка и позвала мать ребёнка. И сказала ей дочь Паро: возьми ребёнка этого и выкорми его мне, и я дам награду твою» (Шмот 2, 7-9). Вынужденное согласие дочери фараона и проявленная ею максимальная заинтересованность в результате –  «выкорми его мне» –  подтверждает наше предположение о планируемом наследнике.

Спецоперация успешно завершается: «И взяла Жена ребёнка, и выкормила его.

И вырос ребёнок, и привела его к дочери Паро, и стал ей  (принцессе) сыном. И назвала имя его Моше, и сказала: ведь из воды вытащила я его!» (Шмот 2, 9-10). Моше – египетское имя, которое означает «сын» или «вода».

Моше оставался «принцем египетским» до тех пор, пока не вырос духовно и не сделал  свой выбор между египетским и еврейским (память не только генов, но и первых лет воспитания) в пользу еврейского.

Только годы спустя, встретившись со Всевышним у горящего куста, Моше слышит, что «не Аарон ли, брат твой, Леви?» (Шмот 4, 14), а в Египте узнает от Аарона свою подробную родословную. Не случайно здесь, единственный раз в Торе, родословная «укорочена»: мы, потомки Яакова – Исраэля. Его первенец – Реувэн, следующий – Шимон, потом Леви и его потомки – Кеат, Амрам «И взял Амрам Йохэвэд, тётю свою себе в жену, и родила ему Аарона и Моше, и годы жизни Амрама семь и тридцать, и сто лет» (Шмот 6, 20). Подробно расписаны все родственники (главы семейств колена Леви) и на этом родословие обрывается. Но имя, данное египетской принцессой, становится еврейским именем сына своего народа, ставшего его вождем.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Последнее предсмертное обращение Яакова к сыновьям: «И приказал им, и сказал им: я собираюсь к народу моему, похороните меня к отцам моим в пещере, которая в поле Эфрона Хити» (Берешит 49,29). Очевидно, что речь должна идти о похоронах в точном соответствии с еврейской традицией. Но «… приказал Йосэф рабам своим –врачам – забальзамировать отца своего, и забальзамировали врачи Исраэля» (Берешит 50,2). Попытка объяснить бальзамирование дальностью дороги (путь из Египта в Кнаан – 17 дней) не выдерживает критики: это не подготовка к дороге, а точное исполнение египетского погребального ритуала: «И исполнились ему сорок дней, потому что так исполнятся дни забальзамированных. И оплакивали его Египет семьдесят дней» (Берешит 50,3). Понятно, что сам Яаков не мог просить детей об этом и инициатива могла исходить только от Йосэфа. Зачем он это делает?

У Йосэфа уже потерян личный контакт с фараоном. Спасение Египта от голода было 12 лет назад, экономические преобразования закончились, а наличие в стране Иврим на всех должностях уже не радует фараона. Йосэфу для получения «выездной визы» приходится обращаться к фараону через царедворцев: «… и говорил Йосэф дому Паро (а не лично, как раньше) сказав: если прошу, нашёл я милость в глазах ваших, говорите прошу, в уши Паро сказав: Отец мой заклял меня, сказав: вот я умираю, в могиле моей, которую вырыл я себе в Стране Кнаан, там похорони меня! А сейчас, поднимусь прошу, и похороню отца моего, и вернусь» (Берешит 50, 4-5). А для того, чтобы вопрос был решен положительно, Йосэф и устраивает полную демонстрацию египетского обряда похорон отца министра по высшему разряду. Йосэф как бы демонстрирует: «мы – египтяне, выполним волю отца и вернёмся!» Ответ Паро сдержан и лаконичен, что резко отличается от его энтузиазма в момент прибытия Яакова в Египет: «поднимись и похорони отца своего, как заклял тебя» (Берешит 50,6).

Получив разрешение, «И поднялся Йосэф похоронить отца своего, и поднялись с ним все рабы Паро –  старейшины дома его, и все старейшины страны Египет.

И весь дом Йосэфа, и братья его, и дом отца его, только детей своих и скот мелкий свой, и скот крупный свой оставили в стране Гошен» (Берешит 50,7-8). Фараон не слишком доверяет Йосэфу и оставляет заложниками в Египте жен, детей и имущество сыновей Яакова. Понятно и логично, но зачем процессию сопровождает такое большое число египтян? Чай не фараона хоронят? И самое неожиданное, наличие большого военного корпуса: «И поднялись с ним также колесницы и всадники, и был лагерь тяжёл очень» (Берешит 50,9). Что это, военный конвой? Охрана? Большое количество египтян (все старейшины) получает новое объяснение: маскировка, чтобы военный корпус не бросался в глаза.

Маршрут процессии весьма необычен. Вместо того, чтобы идти прямой дорогой моря (17 дней пути до Хеврона) по территории, контролируемой Египтом, «ограниченный военный контингент» прикрываясь похоронной процессией прошел восточнее Мертвого моря (двести лет спустя там пройдет наш народ под предводительством Моше): «И пришли к Горэн А Атаду, который на стороне Ярдэна, и оплакивали там оплакиванием большим и тяжёлым очень, и сделал отцу своему траур семь дней» (Берешит 50,10). Непонятно, зачем оплакивать Яакова в Горэн А Атаде (на восточном берегу Иордана), если это уже делали в Египте? Объяснений два: во-первых, эти семь дней нужны египтянам для строительства военной базы, где останется всё войско, во-вторых, здесь Йосэф проводит траурный обряд по традиции Иврим (раньше он действовал по-египетски).

А египтяне, тем временем, устанавливают свой контроль над Гилаадом (Заиорданье) и северным Кнааном. Вид египетской армии так испугал кнаанейцев, что они переименовали географический пункт. Теперь это название египетской военной базы: «Поэтому назвал имя ему Авэль Мицраим, который на стороне Ярдэна» (Берешит 50,11). Собственно тут задача пиар-прикрытия египетской военной экспедиции выполнена. Вооруженный контингент остается на месте, чиновники египетской администрации («старейшины») с опорой на новую военную базу устанавливают «новый египетский порядок» и дальше, в Кнаан, в Хеврон на похороны и обратно в Египет (короткой дорогой!) братья двигаются сами: «И понесли его сыновья его в Страну Кнаан, и похоронили его в пещере поля Махпэла, которое купил Авраам – поле для владения могилы у Эфрона Хити, перед лицом Мамрэ. И вернулся Йосеф в Египет: он и братья его» (Берешит 50,13-14).

Таким образом, фараон использовал похороны Яакова для прикрытия военной экспедиции по завоеванию северного Кнаана. Находясь в галуте, Иврим становятся орудием реализации чужих геостратегических авантюр на своей же Земле!

Отметим, что все «благодеяния», которые оказывал фараон семье Яаакова, преследовали только египетские интересы. Теперь египетская империя достигла пика своего могущества и максимально расширила свою территорию. Собственно с этого момента и начинается египетское рабство еврейского народа. Когда спустя 54 года умрет Йосэф, то вопрос о похоронах в родовой усыпальнице даже не ставится. И Хеврон, и Яффо, и Бейт Шаан, и Шхем – вассальные египетские территории, но рабов не пускают свободно перемещаться даже в пределах империи.

Двести лет спустя, во времена Исхода, политическая карта Ближнего востока радикально изменится. Египетская империя придет в упадок, от нее отпадут большие периферийные территории, в том числе – Кнаан. Тогда и появится географическая возможность выйти из Египта.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Когда сыновья Яакова спускаются в Египет купить зерно (Берешит 42), Йосэф, узнав их, начинает сложную операцию, цель которой – заставить братьев привести к нему Биньямина, чтобы оставить его в Египте. При этом весь дом Яакова должен остаться в Эрец Кнаан. Биньямин – младший брат Йосэфа, единственный близкий ему человек. Мать Йосэфа – Рахэль – умерла, десять старших братьев чуть не убили его и продали в рабство. Жив ли отец, Йосэф не знает. С другой стороны, семья Яакова идеологически чужда Йосэфу, она может стать помехой в реализации грандиозного плана перестройки Египта и, тем самым, исправления всего мира.

Диалог, переходящий из раздела Микец в раздел Ваигаш резко меняет представления и планы Йосэфа. Он видит, что во-первых, среди братьев появился новый лидер – Йеуда, далеко не самый старший. Во-вторых, отношения между братьями принципиально изменились. Теперь они никогда не оставят младшего в беде, а следовательно все они будут в Египте. Вся политика Йосэфа терпит полный крах: «И не мог Йосэф сдержаться при всех стоящих при нём, и закричал: выведите всякого Мужа от меня! И дал голос свой в плаче, и услышали Египет, и услышал дом Паро» (Берешит 45, 2) Йосэф плачет о крушении своих планов, причем Тора подчеркивает, что речь идет об общеегипетском событии, а не просто о внутрисемейных отношениях. Напомним, что Египет в то время – мировая сверхдержава.

Открывшись братьям, поменяв свои планы (он думает уже не о перестройке Египта, но о благополучии семьи), Йосэф «упал на шею Биньямина, брата своего, и плакал, а Биньямин плакал на шее его» (Берешит 45, 14). Если первые слезы Йосэфа – слезы горя, то теперь это слезы взаимной братской любви. После Биньямина наступает черед полного примирения с братьями: «И поцеловал всех братьев своих, и плакал на них, и после этого говорили братья его с ним» (Берешит 45, 15). Но если с Биньямином все происходит взаимно – Биньямин узнаёт и признаёт любимого брата, то здесь взаимности нет. Братья не плачут от радости, не отвечают на поцелуи, лишь «говорили братья его с ним». Причин этому несколько. Во-первых, братья (кроме Биньямина) еще не очень верят в происходящее. Перед небогатыми пастухами-кочевниками стоит вице-фараон Египта! Да он говорит на иврите, называет себя Йосэфом, целует их, но может быть это тоже часть удивительных событий (возвращение серебра за купленный хлеб, распределение на званом обеде по старшинству, обнаружение кубка в поклаже Биньямина)? Во-вторых, братья вовсе не уверены, что Йосэф их простил. Может быть, он строго накажет их, когда они все придут жить в Египет? (В следующем разделе мы узнаем, что эти опасения продолжают преследовать братьев до самой смерти Яакова). Поэтому «говорили братья его с ним» уклончиво, не спеша откликнуться на приглашение. Собственно и Йосэф не очень настаивал, думая, что удастся реализовать первоначальный план. Но тут в дело вступает тот, кто «троном выше»: «А голос услышан в доме Паро, сказав: пришли братья Йосэфа! И было хорошо в глазах Паро и в глазах рабов его» (Берешит 45, 16).

Весть о прибытии братьев Йосэфа вызывает большую радость у фараона и его приближенных: если один Иври сумел спасти Египет от голода и обогатил страну, какие сказочные перспективы сулит Египту прибытие всей семьи Яакова. Приказ фараона переселить семью Яакова звучит безапелляционно: «навьючьте» – «идите» – «возьмите» – «приходите» – «я дам вам лучшее»… Йосэф хотел поместить семью на окраине Египта, а Паро говорит о лучших землях (может быть в центре страны, вблизи дворца?). И специально, видя растерянность Йосэфа, говорит Паро: «А тебе приказано…» и дополняет свои распоряжения, выделяя транспорт, дорожные запасы и указывая на спешность всей операции.

В этой ситуации Йосэф не имеет возможности продолжать семейный разговор. Он выполняет полученный приказ: снабдив транспортом и запасами «послал братьев своих. И пошли» (Берешит 45, 24). Окончательное примирение произойдет 17 лет спустя.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Великий писатель античности прославился своими «Сравнительными жизнеописаниями». Читал ли он нашу Тору?

Две истории соседствуют в разделе: первая – история отношений Йегуды и Тамар, вторая – египетская мелодрама , героями которой были Йосэф и жена Потифара. Но перед этим Йегуда становится лидером братьев, принимает на себя ответственность за важные решения и даже трое старших братьев ему подчиняются (см. Берешит 37, 26-27). Здесь – намек, что именно из колена Йегуды произойдет царский Дом Давида и Машиах (будущий правитель Избавления) будет его потомком.

У Йегуды – жена и три сына: Эр, Онан и Шела. Еврейская девушка Тамар («финиковая пальма») получает пророчество, ей предсказано стать прамамой Машиаха. Очевидно, что для этого ей надо войти в семью Йегуды. Удача! Йегуда берет Тамар в жену своему старшему сыну Эру. Но тот умирает, не оставив потомства. ТАНАХ конституирует систему левиратного брака, когда бездетная вдова становится женой ближайшего родственника мужа и, тем самым, у умершего может появится наследующий ему. Так Тамар становится женой Онана. Но и он умирает бездетным. Тамар живет в доме Йегуды в непонятном статусе. Она не свободна и ждет брака с третьим сыном, но Йегуда после двух трагедий не торопится. А пророчество горит в душе Тамар и она решает действовать. К тому времени Йегуда уже овдовел и Тамар, переодевшись проституткой, смогла зачать ребенка от своего свекра. Но в глазах окружающих – беременность суженой Шелы – прелюбодеяние и наказание за него – смертная казнь.  Ниже мы обсудим, как решился вопрос, но царь Давид – потомок Переца, сына Тамар от Йегуды.

Вторая история происходит с Йосэфом (младшим братом Йегуды). «А Йосэф спущен в Египет, и купил его Потифар, сановник Паро,  министр палачей, Муж Египетский» (Берешит 39,1). Описание покупателя странно избыточно. Имя (Потифар), чин (сановник Паро-фараона), должность (министр палачей) это понятно. Но зачем Тора говорит, что он «Муж Египетский». А что сановником Паро может быть Муж мидьянский или еще какой? Ну, во первых – может. Египет империя, а в империи чины  и звания – личные заслуги, а не происхождение. Но наши мудрецы объясняют иначе. Среди высших сановников Египта было много евнухов и излишний оборот «Муж Египетский» на это прямо указывает. А жена его – Потифариха (имя ее Тора не упоминает) получила астрологический прогноз (в Египте – истина непререкаемая!), что ей предстоит стать прародительницей великих племен Израиля, откуда произойдет Машиах Бен Йосэф. Но Потифар сам помочь супруге не может и покупает для этой цели раба, который «был красив лицом и красив видом» (Берешит 39,6). Но если по египетским нормам подобное вполне нормально, то для Йосэфа – это прелюбодеяние. Поэтому, хотя «… говорила она Йосэфу день-день, и не слушал её лежать у неё, быть с ней» (Берешит 39,10). Потом, став вице-королем Египта, Йосэф женится на Оснат, дочери Потифера (наверное, родившейся раньше, чем…) и прогноз астрологов исполнится: колена Эфраима и Менаше происходят от Йосэфа и дочери Потифарихи.

Сюжеты очень похожи. А теперь (по Плутарху!) отметим их различие. Оно в поведении еврейки Тамар (качества пальмы – прямая и красивая) и безымянной египтянки Потифарихи.

Непонятная беременность Тамар – преступление, караемое смертью: «И сказал Йеуда: выведите её, и пусть будет сожжена!» (Берешит 38,24). У Тамар есть залог от Йегуды за неполученный гонорар «блудницы»: посох, шнур и печать (именная). Она может предъявить печать и оправдать себя, но она не хочет опозорить Йегуду! Она посылает залог своему свекру и предлагает ему: «опознай, пожалуйста, кому печать и шнурки, и посох эти!» (Берешит 38,25). Понятно, что опознание именной печати – бессмыслица. Тамар этим передает право решать – Йегуде. Если Йегуда поступит вопреки очевидности – она готова на казнь (а значит, царский дом появится другим способом, не через Тамар). По сути, это будет означать, что Йегуда не готов стать главой царского колена.  Есть промежуточный вариант, когда Йегуда решит, не делая громких заявлений, казнь отменить, дело отправить на доследование «по вновь открывшимся обстоятельствам» и всю историю замять по-тихому. Но Йегуда поступает истинно по-царски – ошибки надо признавать! «И узнал Йеуда, и сказал: она правее меня! Потому что не дал я её Шеле, сыну моему (нарушив закон о левиратном браке)» (Берешит 38,26).

Иначе ведет себя Потифариха. Она «подставляет» Йосэфа, очерняя его перед своими домочадцами и перед мужем.

Сюжеты удивительно похожи. Но имя Тамар – тысячелетия одно из любимых женских имен у евреев, а имени Потифарихи мы просто не знаем.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

При знакомстве с историей наших праотцов мы, разумеется, уделяем больше внимания Яакову-Исраэлю, родоначальнику колен Израилевых, и меньше думаем о его брате-близнеце Эсаве. Тора предостерегает нас от такого поверхностного взгляда. Начнем с того, что описанная в нынешнем разделе смерть Ицхака подчеркивает, что у него было два сына, и даже ставит Эсава на первое место: «И вытянулся Ицхак, и умер, и собрался к народу своему старый и сытый днями, и похоронили его Эсав и Яаков сыновья его» (Берешит 35,29). А последовавшее разделение братьев: «Потому что было имущество их велико чтобы жить вместе, и не могла страна их проживания нести их из-за приобретений их» (Берешит 36,7) явно отсылает нас к  истории отделения Лота от Авраама (см. Берешит 13,6). Тогда, месяц назад, мы говорили о том, что речь идет не о нехватке пастбищ или водопоев, но о различных взглядах на построение еврейского государства в Земле Израиля: подход Авраама – создание независимой от окружающих цивилизации, подход Лота – встраивание в существующее общество и изменение его изнутри. Можно предположить, что «размежевание» Яакова и Эсава также имеет принципиальную, а не чисто географическую основу.

Яаков существует в окружении других народов, «жителей Страны… Кнаани и Призи» (Берешит 34,30). Да, у него был конфликт с жителями Шхема, но не потому, что не хватало пастбищ или не поделили колодец. Но «… взял Эсав жён своих, и сыновей своих, и дочерей своих, и все души дома своего, и имущество своё, и весь скот свой, и всё достояние своё, которое приобрёл в стране Кнаан, и пошел в страну от Яакова, брата своего» (Берешит 36,6) «И поселился Эсав на горе Сэир. Эсав он Эдом» (Берешит 36,8).

Можно объяснить это чисто формально. Земля Кнаан должна в будущем принадлежать потомкам Авраама и Ицхака. От своего  права на продолжение семейной традиции и наследования Эсав отказался и теперь он просто подчиняется старому договору. Но есть и более важное объяснение. Рассказывая о родословной Эсава, Тора особо упоминает, что все его потомки становились алюфами – князьями, главами родов, военными вождями (см. Берешит 36,15-43). Эта раздробленность существовала в течение многих поколений, с коротким перерывом на царство Бэлы, сына Бэора. Т.е. традиция Эсава приводит к отсутствию единой идеологии, централизованной власти  и умножению самостоятельных государств, неизбежно погружающихся в междоусобные войны, где побеждает более сильный. Наша традиция говорит о том, что Эсав и его потомки – родоначальники европейской цивилизации, важнейшей парадигмой которой на протяжение более чем полутора тысяч лет были непрерывные войны за территории, торговые привилегии, колонии и т.п.

Традиция Яакова с одной стороны включает и самостоятельность колен (в том числе территориальную, политическую и хозяйственную), и право каждого делать то, что «хорошо в глазах его», а с другой стороны – единую общенациональную идеологию – Тору,  единый центр – Мишкан. При этом наличие центральной власти (вождя, судьи, царя) совмещается с выборностью должностных лиц, согласием подданных на кандидатуру и, самое главное, – с системой разделения властей, как сейчас принято говорить: «системой сдержек и противовесов». Царь, его министры, военачальники, судьи (во главе с Сангедрином), Главный Коэн, руководивший работой Мишкана, пророки создавали неповторимую социальную ткань общества, в котором общее подчинение воле Творца обеспечивало и индивидуальные свободы и социальную справедливость и динамическое развитие.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Обсуждая предыдущий недельный раздел, мы отметили, что цельность Яакова состоит в его желании и способности учиться, готовности менять себя. Первые два примера его высокой обучаемости-адаптивности мы находим еще в разделе Тольдот.

Мы не знаем, в каком возрасте женился Авраам, Тора показывает нам его семидесятипятилетним, уже давно женатым, но Ицхак женился в сорок лет. Эсав думает, что сохраняет семейную традицию и в сорок берет себе двух жен. А Яаков научен Авраамом и Ицхаком, что жен-кнаанеянок брать нельзя, и заведет семью 20 лет спустя – урок адаптивности традиции.

Готовя сына к получению отцовского благословения, Ривка дает своему, очень домашнему ребенку, задание в стиле «пойди туда, не знаю куда»: «Иди, пожалуйста, к скоту мелкому (Мелкий – это какой? Пасется он где?) и возьми мне оттуда двух козлят хороших (А как их определить? М.б. по росту, или по цвету?)». И Яаков «на лету» осваивает первый урок пастушеской мудрости.

Покинув дом, он ночует в самом выделенном месте Эрец Исраэль: на горе Мориа, будущем месте строительства Храма, и там получает сразу несколько уроков.

Во-первых, Всевышний существует не только в Беер Шеве, как Эло’им семьи Авраама и Ицхака, но повсеместно.

Во-вторых, с Всевышним можно и нужно входить не только в косвенный контакт (путем жертвоприношений), но и в прямой, путем просьб-молитв и получения пророческих откровений.

Наконец, в-третьих, структура Мира управляемого Творцом, логична и доступна пониманию.

Уроки продолжаются в Харане. Тут домашнему ребенку (но будущему прародителю народа) приходится  впервые столкнуться с международной политикой. «И увидел, и вот, колодец в поле, и вот, там три стада овец (три стада – три народа) лежат у него потому, что из колодца этого будут поить стада. И камень большой на устье колодца» (Берешит 29,2). Надо понимать, что колодец в наших местах это, как правило, не источник, но вырубленное в скале хранилище воды, накопленной в период зимних дождей (в этом смысле пророк хотел купить для  паломников в Иерусалиме 12 колодцев воды). Т.е. три народа совместно используют весьма ограниченный ресурс: «И соберутся туда все стада, и отвалят камень с устья колодца, и напоят мелкий скот, и вернут камень на устье колодца, на место его» (Берешит 29,3).

Символическое значение колодца – источника жизни – связь с Творцом. Она закрыта потому, что между народами царит недоверие. Только собравшись вместе, народы могут открыть устье колодца, контролируя друг друга.

Яаков уже познакомился со структурой мира и основами управления. Он хочет исправить мир здесь и сейчас. Оценив ситуацию, Яаков обращается к народам с призывом: «Подумайте, откуда вы? У нас единый источник, мы все созданы Творцом, значит мы – братья и должны доверять друг другу!» Ответ обескураживает. «Ты говоришь, что у нас всех единый метафизический источник? Нет. Мы – из Харана». Слово Харан, как уже пояснялось (Берешит 28,10) –  намёк на злобу и конкуренцию. Одиночка не может повлиять на группу народов и Яаков пытается действовать через известную ему социальную единицу: «И сказал им: знали ли вы Лавана, сына Нахора? И сказали: знали. И сказал им: шалом ли ему? И сказали: шалом» (Берешит 29,5-6). Увы. И о Лаване, и о его Шаломе (а Шалом – одно из Имен Творца) народы говорят в давно прошедшем времени: «знали»…

«Ещё он говорит с ними, и Рахэль (дочь Лавана) приходит с овцами, которые у  отца её, потому что пастушка она» (Берешит 29,9). «Рахэль» на иврите – «овца». Но она – пастушка, следовательно, относится к вождям.

«И было, когда увидел Яаков Рахэль, дочь Лавана, брата матери его и овец Лавана, брата матери его, и подошел Яаков, и отвалил камень с устья колодца, и…» (Берешит 29,10). Приближение Рахэли, представительницы семьи Лавана даёт Яакову силы воздействовать на мир. Но народ Израиля ещё не возник, и попытка исправления мира не может быть эффективной. Он лишь «…напоил овец Лавана, брата матери его». Поэтому «И поцеловал Яаков Рахэль, и поднял голос свой, и заплакал» (Берешит 29,9). Поцелуй Яакова происходит, по сути, до знакомства, в неподходящем месте и при посторонних, но отложить его нельзя. Это встреча двух душ, которые породят Израиль. Может быть слезы – ответ на циничную реакцию пастухов (вождей народов). Они смеются, ибо меряют поступок Яакова своими мерками. (Это напоминает сегодняшнее осуждение в ООН Израиля – единственной ближневосточной демократии – за нарушения прав человека).

Яакову предстоит выучить еще много уроков. Это и искусство строить отношения с родственниками, от которых не убежать, как от Эсава, и сложнейшее конструирование полигамной семьи, и, давшее блестящие  результаты, освоение прикладной генетики, и снова международная политика, но уже в роли главы большого семейства, по сути – национального вождя. Но самый важный урок – в следующем разделе.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

 

Заканчивается беременность Ривки: «И исполнились дни её рожать, и вот: близнецы в животе её» (Берешит 25, 24). С одной стороны, беременность была полной в физическом смысле, т.е. роды не были преждевременными («исполнились дни…»), но в слове «близнецы» на иврите пропущена буква «алеф». Это намекает на недостаток беременности в духовном плане: родившиеся близнецы неравноценны морально, что объясняется арамейским происхождением Ривки. На это намекает нам пасук 25,20: «И был Ицхак сорока лет, когда взял Ривку, дочь Бетуэля Арами из Падан Арама, сестру Лавана Арами себе в жену». После удачного сватовства, незабываемой встречи с Ицхаком в поле, свадьбы, трогательных семейных отношений, Тора в одном пасуке трижды говорит, что Ривка – дочь АРАМИ, из Падан АРАМА, сестра АРАМИ.

В чем же состоит недостаток близнецов (или одного из них)? «И вышел первый красный весь, как одежда волосяная, и назвали имя его Эсав. И после этого вышел брат его, и рука его держится за пятку Эсава, и назвал имя его Яаков» (Берешит 25, 25-26).

Первенец – «красный», намек на склонность к кровопролитию. Недаром он станет охотником. Волосатый, значит родившийся вполне сформировавшимся, готовым, взрослым, таким, что окружающие (не отец и мать!) немедленно назвали его Эсав – на иврите «сделанный». Здесь видна параллель с Каином – на иврите «приобретённый», «сделанный».

Яаков сам по себе не совершенен, он тянется к чему-то: держится рукой за пятку Эсава. Отсюда и имя, от «экев»-«пятка». Кажется, что недостатком, недоделанностью обладает именно Яаков, но «…выросли юноши, и стал Эсав мужем, знающим охоту, мужем поля, а Яаков – мужем целостным, сидящим в шатрах» (Берешит 25, 27). Готовый, «сделаный», Эсав полностью реализует свой потенциал «красного»: он «знает охоту», он подчиняет себе материальный мир, Но Тора называет Яакова «мужем целостным».

На первый взгляд именно Эсав вполне отвечает первой заповеди, данной Всевышним Человеку: «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и завоевывайте её, и властвуйте над рыбой морской и над птицей небесной и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Берешит 1, 28). Яаков превосходит его врожденным желанием учиться и развиваться. Младенцем, чувствуя у себя нехватку практических навыков, он готов учиться у брата («держится за пятку»). Повзрослев, он «сидит в шатрах», причем сразу в двух: Авраама и Ицхака, интегрируя в себе категории хэсэд-милосердие Авраама и дин-суд Ицхака.

Эсав – завершённая личность. Совершенство Яакова в том, что он  постоянно совершенствуется, и теперь, и в будущем – всю жизнь. Отметим  в скобках: «арамейство» (переданное Ривкой Эсаву) – законченность, хотя и приспособленная к практической жизни, «еврейство» (полученное Яаковом) – стремление к постоянному развитию.

Эсав – охотник, добытчик мяса. Суть охотника: пошел, увидел, убил, съел… Как это напоминает поведение Эсава в шатре у Яакова: «… и ел, и пил, и встал, и пошёл…» (Берешит 25, 34) – перечень глаголов, ни один из которых не относится к духовному миру. Иное – Яаков. От выполнения самого простого задания: «Иди (куда?), пожалуйста, к скоту мелкому (а какой бывает?) и возьми мне оттуда двух козлят хороших (как выбрать? По цвету?)…» (Берешит 27, 9) к освоению профессии пастуха и, сверх того, интуитивного генетика, который не просто заботится о стаде, сторожит его «днем и ночью», но улучшает породу, выводит наиболее здоровых овец и т.д. Важно при этом, что охотник просто истребляет природный ресурс, а деятельность Яакова приносит пользу не только ему самому, но (и в первую очередь!) – Лавану, у которого он работал. А итог работы Яакова – возвращение (с этими отборными овцами) в Эрец Исраэль.

Говорят наши мудрецы, что Эсав – символ и родоначальник всей западной (а значит – христианской) цивилизации. Как же на цивилизационном уровне выглядят охотничьи навыки Эсава?

Взаимодействие христианского мира с его окружением многие века шло по «охотничьей» схеме: пришел, увидел, убил, съел. Так было и при освоении рыцарскими орденами стран Балтии, и при завоевании испанцами Центральной Америки, и в других ситуациях. Язычников – крестить, сопротивляющихся – уничтожить, богатства – присвоить, культуру – погубить.

Иной стиль поведения у еврейской цивилизации. Это и долгие века «работы у Лавана» – в среде иных народов, работы не только (и не сколько!) на себя, но и на благо этих народов. Такое хрестоматийное: слова Инны Гофф, музыка Яна Френкеля, исполняет Иосиф Кобзон – «Поле, русское поле, я твой тонкий колосок». А кто у нас «голос России»? – диктор Юрий Левитан. А кто воплотил образ России? – художник Исаак Левитан. Остановим бесконечное перечисление.

В последнее время набирает силу движение, напоминающее на новом уровне работу Яакова по выведению и отбору крапчатых овец – движение «Бней Ноах». Не насиловать, не убивать неверных, но привлекать, отбирать, способствовать подъему и продвижению, приближать к своей цивилизации, цивилизации Израиля.

Так надо ли нам учиться у Эсава?

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Аврааму 138. Возраст немалый, особенно если учесть, что после Потопа Всевышний определил среднюю продолжительность человеческой жизни в 120 лет (до сих пор мы желаем друзьям дожить до ста двадцати!). Но дело не только в цифре возраста. Авраам выполнил все задачи, которые были поставлены перед ним: совершил алию в Эрец Исраэль («иди к себе…»), родил и воспитал преемника («народом многочисленным сделаю тебя…»), воспитал Ишмаэля, родоначальника иной ветви монотеизма («также и его сделаю народом многочисленным…»), разбогател и приобрел недвижимость, а тем самым – гражданство Израиля («тебе отдам я Землю эту…»). Кажется, можно и завершить свой жизненный путь. Но все перечисленные достижения – выполнение приказов Всевышнего, а у Авраама была и своя идея – создание космополитической идеологии, основанной на монотеизме, позволяющей дать своё знание о Творце всему человечеству. Нужно дополнительное потомство, которое понесёт учение Авраама на периферию. Поэтому, невзирая на возраст, он, в дополнение к уже решенным задачам, «прибавил Авраам, и взял жену, и имя её Ктура» (Берешит 25, 1). Одновременно Авраам демонстрирует выполнение заповеди «не хорошо, так как Адам одинок» (Берешит 1, 18). Существует мидраш о том, что Ктура – второе имя Агари – наложницы Авраама, матери Ишмаэля, которую Авраам вернул после смерти Сары. Непосредственно из текста это не следует, более того, мы не находим никакой связи между потомками Ктуры и Ишмаэлем, а они должны были бы составлять единый народ. В любом случае Ктура не принадлежит к потомкам Тераха (родне Авраама), и может быть, например, египтянкой или кнаанеянкой.

Брак оказался удачным: «И родила ему Зимрана и Йокшана, и Медана, и Мидьяна, и Йишбака, и Шуаха. И Йокшан родил Шва и Дедана; и сыновья Дедана были Ашурим и Летушим и Леумим. И сыновья Мидьяна: Эйфа и Эфер, и Ханох, и Авида, и Эльдаа. Все эти сыновья Ктуры» (Берешит 25, 2-3). Количество детей показывает, что Творец благословил и этот  брак Авраама.

Важнейшим среди сыновей Ктуры является Мидьян. Только сыновья Мидьяна все (!) имеют ивритские имена. Они наполнены смыслом: Эйфа – «усталый», Эфер – «прах земли», Ханох – «воспитатель» (от слова «хинух» – воспитание), Авида – «отец знал» и Эльдаа – «знание Бога». Подчеркнуто, что Мидьян – главный из сыновей Ктуры, хотя он и не первенец. Здесь и во многих других местах Торы мы видим, что первородство – вещь важная, но не абсолютная. В книге Шмот мы увидим, как Моше, покинув Египет, отправляется в страну Мидьян – страну потомков Авраама, а коэн Мидьяна – Итро, станет не только тестем, но и учителем Моше, а позже даст свое имя важнейшей главе Торы – главе Синайского Откровения..

Мало этого. Шва – родоначальник народа. Примерно через тысячу лет царица Шва (в русской транскрипции – царица Савская) встретится с царём Израиля Шломо и восхитится его мудростью и великолепием его царства. Она окажет существенную помощь Шломо в в строительстве Иерусалимского Храма.

Два вывода мы можем сделать.

1. Неверно противопоставлять иудаизм христианству, как религии сугубо национальную и интернациональную. Иудаизм не отрицает космополитические, общечеловеческие ценности, он лишь расставляет правильно приоритеты: решением общечеловеческих проблем можно (и нужно!) заниматься, когда в целом решены национальные вопросы.
2. Усилия, потраченные на решение общечеловеческих проблем не бесполезны и для национального развития. Их результат проявится, хотя и не стразу. Судьба Моше и история строительства Храма – тому подтверждение.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Один из центральных моментов нынешнего раздела – история уничтожения города Сдом и еще четырех близлежащих городов. Это была не первая катастрофа в истории человечества. Вспомним – был Потоп (см. раздел Ноах). И после потопа Всевышний обещал, во-первых, что всемирных катастроф больше не будет и во вторых, что не будет больше потопа. Действительно, «А Ашем пролил дождём на Сдом и на Амору серу и огонь от Ашем с неба. И перевернул города эти и всю долину, и всех жителей городов, и растение земли» (Берешит 19,24-25). Вода не используется больше, как орудие наказания, и наказанию подвергаются только города Сдом и Амора и их окрестности. Уже в нескольких километрах от Сдомской долины находится вполне безопасно: «И встал рано утром Авраам к месту, на котором стоял там перед лицом Ашем. И посмотрел на лицо Сдома и Аморы, и на всё лицо земли долины, и увидел: и вот, поднялся дым земли, как дым печи» (Берешит 19, 27-28).

Заметим, что если решение о Потопе Всевышний принимает сам, правда, давая человечеству 120 лет на то, чтобы одуматься и исправиться, то для прояснения ситуации в Сдоме он посылает специального посланника. Мы помним, что раздел начинается с того, что к Аврааму приходят три посланника Всевышнего: «И поднял глаза свои и увидел: и вот, три Мужа стоят над ним; и увидел, и побежал навстречу им от проёма шатра, и распластался к земле» (Берешит 18, 2). Устная традиция разъясняет, что один посланник должен был объявить Аврааму о рождении Ицхака (и после выполнения задачи он вернулся «в место постоянной дислокации»), двое других пришли в Сдом («И пришли два малаха к Сдому вечером…» Берешит 19,1) причем один должен спасти Лота и его семью, а второй – доложить Всевышнему обстановку в Сдоме для принятия окончательного решения.

Что же увидали малахи в Сдоме? Традиционное христианское толкование состоит в том, что жители Сдома увлекались гомосексуализмом и были наказаны именно за это. Действительно, жители Сдома «И воззвали к Лоту, и сказали ему: где Мужи, которые пришли к тебе этой ночью? Выведи их к нам, и познаем их (совершим половой акт)» (Берешит 19, 5). Ситуация вполне напоминает предпотопную, когда «извратила всякая плоть путь свой на земле» (Берешит 6,12). Несколько облегчает ситуацию то, что проблема относится только к людям (до Потопа – ко всякой плоти) и то не ко всем. Но если проблема в запретных половых связях, то за какие заслуги спасают Лота? Он готов отдать своих дочерей на потеху толпе: «Вот, пожалуйста, у меня две дочери, которые не знали мужа, выведу, пожалуйста, их к вам, и делайте им, как угодно в глазах ваших» (Берешит 19,8), а потом вступает в половую связь с собственными дочерями. Но это Всевышний прощает, более того, потомком Лота от запретной связи будет царь Давид.

Так за что наказаны сдомцы?

Оказывается, может быть что-то, страшнее мужеложества. И Тора об этом говорит: «Ещё не легли, а люди города, люди Сдома окружили дом, от малого до старого, весь народ, от края» (Берешит 19,4). Обратим внимание, кто из сдомлян явился «забавы ради» над гостями? Ответ еврейской традиции уникален: все! Но как могут все жители города быть гомосексуалистами? А сами они как на свет появились? Удивительно и другое, неужели на ночь глядя у всех без исключения жителей Сдома возникло непреодолимое желание «справить гомосексуальную нужду»? И никому не хотелось спать или просто «культурно отдохнуть»? Такое несравненное единодушие наводит на размышления. В особенности, если мы вспомним о следующем факте, донесенном еврейской традицией: поразительное единство сдомлян было вызвано… круговой порукой. Не явившийся на «забаву» независимо от причины, сам становился объектом развлечения.

И теперь мы можем сформулировать, в чем состоял сдомский грех. И важно здесь не само действие, а, как во многих других случаях в иудаизме, – побудительный мотив. Мужеложество, конечно, запрещено Торой, и наказывается побиением камнями преступника (преступников), но не уничтожением города их проживания. Здесь мы видим не тривиальную похоть. Сдомцы пришли исполнить высокий гражданский долг! Отсюда и их возмущение предложением Лота: «И сказали: пошёл вон! И сказали: один пришёл пожить, и судить будет, судя?! Сейчас причиним тебе зло больше, чем им!» (Берешит 19,9).

Так что сдомляне, собравшиеся вечером у дома Лота – это прообраз толпы, скромно и замечательно сознательно исполняющей свой нелегкий, но тем более высокий долг. Как тут не вспомнить слова Генриха Гиммлера, сказанные им 19 июня 1941 года на инструктаже командиров эйнзаценгрупп: «И самое главное, выполняя эту грязную, но самую важную работу, остаться чистыми, любящими, сентиментальными». То есть идеалистами.

Как сказал за сорок лет до Катастрофы Хафец Хаим: «Хуже убийцы – только убийца с идеологией».

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Недельный раздел называется Ноах, поэтому поговорим о Потопе. Итак, в день, когда «разверзлись хляби небесные», «В самый день этот вошёл Hoax и Шем, и Хам, и Йефет, сыны Ноаха, и жена Ноаха, и трое жён сыновей его с ними в ковчег. Они и весь зверь по виду его, и весь скот по виду его, и всё ползучее, ползающее по земле по виду его, и всё летающее по виду его, всякая птица, все крылатое. И пришедшие, самец и самка от всякой плоти пришли, как приказал ему Эло’им, и закрыл Ашем за ним» (Берешит 7, 13-16). Отметим небольшую подробность: дверь ковчега «закрыл Ашем за ним». Мы готовы увидеть Всевышнего Творцом, Воителем, Судьей Земли и человечества, но привратником? Открывающим и закрывающим двери? Вспомним, что в прошлом разделе, когда Всевышнему понадобилась охрана ворот Ган Эдена он поставил для этой цели исполнителей Своей воли – крувов. А тут, какой-то люк на корабле?

Предположение, что люк был слишком велик или тяжел и неподатлив, не выдерживают критики. Ноах строил ковчег 120 лет и приспосабливал его для спасения своей семьи и указанных ему животных – было время все обустроить и подогнать. Ведь не помогал Ашем Ноаху грузить тысячи тонн продовольствия? Собственно дальше мы видим, как управляется Ноах с оборудованием ковчега: «И было, по окончании сорока дней, и открыл Hoax окно ковчега, которое сделал» (Берешит 8,6). И далее: «И снял Hoax крышку ковчега и увидел: и вот, высохло лицо земли» (Берешит 8,13), что и позволило Hoaxу и сыновьям его, и жене его и жёнам сыновей его покинуть ковчег, а вместе с ними «всякое животное, всё ползающее и всякая птица, всё движущееся по земле, по семействам своим вышли из ковчега» (Берешит 8,19). Итак, перед потопом Всевышний сказал: «заходи ты и весь дом твой в ковчег» (Берешит 7,1) и закрыл люк, а после потопа сказал «Выйди из ковчега, ты и жена твоя, и сыновья твои и жёны сыновей твоих с тобою.

Всякое животное, которое с тобой из всякой плоти, из птицы, из скота, и изо всего ползающего по земле, выведи с собой» (Берешит 8, 16-17), но никаких технических операций не проводил. Почему?

Вспомним старую еврейскую мудрость: «Из прошлого надо выносить уроки, а из настоящего – уносить ноги».

Прошлое – прошло, и люк в него закрыт Всевышним. Разумеется, мы всегда помним, о том, что было, мы должны анализировать совершенные ошибки и пытаться исправить их последствия и не допустить аналогичные им в будущем. Но свое будущее мы создаем своими руками, как Ноах: «И построил Hoax жертвенник Ашем, и взял он из всякого скота чистого и из всякой птицы чистой, и поднял олот (жертвы всесожжения) на жертвеннике» (Берешит 8,20), «И начал Hoax, человек земли (т.е. начал заниматься сельским хозяйством), и посадил виноградник» (Берешит 9,20).

Наверное, не случайно народы, говорящие про себя: «нас объединяет общее прошлое» существуют в Истории максимум 15-18 веков. Мы прожили уже почти в три раза больше, потому, что нас объединяет наше общее будущее.

И совсем по детски наивным выглядят попытки некоторых политических групп в некоторых странах укрепить свое влияние, искажая историю, убирая из нее подлые и стыдные эпизоды,  вписывая небывшее и меняя в своих интересах бывшее.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.

Завершается Тора. Моше дописывает последние два недельных раздела. Завершается жизненный путь Моше. С завтрашнего дня руководство перейдет к Йеошуа Бин Нуну. Моше уходит – Тора остается. Какими словами объяснить всем её значение? Как сделать, чтобы не превратилась она в обычную книгу в ряду миллионов других книг с которыми знакомо человечество? Пройдет 14 лет и не останется ни одного свидетеля Синайского откровения, а Земля, «текущая молоком и медом» будет уже не радостной перспективой, не обретенным чудом, а данной повседневностью, в которой «И разжирел Йешурун, и взбрыкнул: разжирел ты, растучнел ты, покрылся ты – и оставил Эло’а, сделавшего его, и унизил Оплот спасения своего» (Дварим 32, 15). Моше – пророк, он видит, что пройдет совсем немного времени и Израиль отстранится от Ашем и начнет поклонятся экономическому успеху, прогрессу, как самоцели, а не как результату следования Его закону, политкорректно допустит служение баалям и астартам (идолам других народов) на своей Земле. Моше ищет и находит слова, которые должны перешагнуть за грань поколения, остаться в пространстве и времени.

«Внимайте, небеса – и я буду говорить, и услышит земля речение рта моего!» (Дварим 32, 1). То, о чём Моше собирается говорить, касается всего мироздания, т.к. от реализации Торы народом Израиля зависит смысл всего Творения. Как двух свидетелей в суде, он призывает то, что не исчезнет никогда – небо и землю. В этих последних словах Торы – возвращение к самой первой её фразе: «В начале сотворения Эло’им небесного и земного»(Берешит 1, 1). Есть и другой перевод, больше соответствующий грамматике иврита: «Ради решит (начала, Израиля, Торы) сотворил Эло’им Цель Целей (небесное) и средства (земное)».

И если доведется человеку задуматься о смысле своей жизни, а следовательно и о цели мироздания, то неизбежно придет он к «небесному» и «земному» – к Торе.

Вода – основа жизни на земле, а Тора – сама жизнь, поэтому: «Прольётся как дождь учение моё, потечёт как роса речение моё – как капли на траве и как брызги на растениях» (Дварим 32, 2). Но это не та вода, которая в колодце или в сосуде, которая находится в частном владении и стоит денег. И Тора – не то знание, которое доступно лишь посвященным. Дождь и роса равно принадлежат всем обитателям Эрец Исраэль и Тора – наше всеобщее достояние. Владея им, каждый способен сказать: «Когда Имя Ашем возглашу – воздайте величие Эло’им нашему!»(Дварим 32, 3). Среди мнений наших мудрецов относительно имен Творца, может быть самое важное то, что вся Тора – Имя Ашем, т.к. раскрывает Его желание и цель Творения. «Воздайте величие Эло’им нашему» – наш Эло’им – не одна из природных сил, а трансцендентный Творец, управляющий всем миром и историей. Поэтому изучение истории народа и человечества – важнейший способ понять пути Творца, чтобы не стать «поколением кривым и извилистым»: «Вспомни дни вечности, вдумывайтесь в годы поколения и поколения, спроси отца твоего – и расскажет тебе, старейшин твоих – и скажут тебе»(Дварим 32, 7). В нормальной ситуации отцы рассказывают историю детям, но может сложиться так, что непосредственная цепочка передачи традиции ослабнет и единственным источником информации станут рассказы дедов и прадедов. Как тут не вспомнить московскую синагогу конца семидесятых годов прошлого века, где учителями Традиции были два старика, чудом прошедшие ужасы большевизма и сохранившие знания с дореволюционных времен – реб Аврум и реб Геч.

А глубокое изучение истории неизбежно откроет, что «При наделении Всевышним народов, при разделении Им сынов человека – установил границы народов по числу сынов Исраэля»(Дварим 32, 7-8). Когда Ашем давал наделы народам после потопа и неудачного строительства Вавилонской башни, то перечислил семьдесят народов мира (Берешит 10),  которые  соответствуют семидесяти сынам Израиля, спустившимся в Египет (Берешит 46, 27). События всех периодов истории показывают действие этого закона.

Изгнание евреев из Испании – и великая империя становится третьеразрядной страной Европы. Антисемитизм Богдана Хмельницкого – и на три с половиной века Украина теряет свою независимость. Германия хочет быть «юденфрай» и третий рейх рушится. Миллионы евреев покидают СССР, и нет больше такой страны на карте.

Напротив, приезжают евреи в США, и страна эта становится бесспорным мировым лидером. Германия приглашает евреев к себе и вновь немецкая экономика – первая в Европе и вторая-третья в мире. Но главные чудеса происходят, и будут происходить, когда народ Израиля возвращается в свою Страну, в то единственное место на земле, которое предназначено для реализации Торы.

Цитируется по изданию «Тора из Цийона» (Белое издание).
Подробно об этом издании и заказ здесь.