КОММЕНТИРОВАНИЕ (Паршанут)*
Издревле практиковалось в Израиле К. для разъяснения неясных стихов, глав или разделов Священного Писания. Книжники, знатоки Библии, на которых Эзра возложил обязанность преподавания Торы народу, не удовлетворялись ее публичным чтением. Они взяли на себя труд К. ее законов. Чтобы отвечать требованиям жизни и разрешать возникавшие новые проблемы, они искали ответы в Писании посредством К, и логических объяснений. Два главных метода существуют в комментировании Торы: “пшат” (т. е. простой, непосредственный смысл текста) и “драш”. Драш означал К. текстов, распознавание цели и замыслов Законодателя, нахождение аналогий для случаев, которые не даны в Торе непосредственно.
Вся талмудическая литература — как галаха, так и агада — представляет собой громадное и многогранное К. Библии. И по мере того, как расширялась и разветвлялась талмудическая литература, она требовала от своих зодчих еще большего умения вчитываться в каждое слово, в каждую букву Торы, Пророков и Писаний. Мудрецы стремились обосновать каждый закон на определенной фразе (а иногда и на слове), написанной в Торе.
Гилель Старший установил семь способов изучения Торы, а р. Ишмаэль пользовался тринадцатью способами. Рабби Элиэзер, сын р. Йоси из Галилеи, создал всеобъемлющий метод разъяснения и К. Библии, включавший тридцать два способа. В сжатой форме он изложил план новых законов К., которые свидетельствуют об исключительной ясности ума, широте мысли и творческой мощи.
Самые давние К. к Торе, сохранившиеся до наших дней, — это Мидрашей галаха, то есть К. галахот, написанные танаим: “Мехилта” — к книге Исход, “Сифра” — к книге Левит, “Сифрей” — к книгам Числа и Второзаконие.
Первым стимулом к возвращению на путь непосредственного изучения и понимания текста Торы (т. е. пшат) был диспут между раввинами и караимами, и рав Саадья Гаон заложил основу К. по методу “пшат”. Он перевел Священное Писание на арабский — язык самой развитой культуры того времени, и составил свой К. к Священному Писанию, соответствующий требованиям времени. Целью его было предложить евреям и всем интересующимся простой и ясный смысл Священного Писания без покровов агадот и мидрашим. Последующие комментаторы Священного Писания называли р. Саадью Гаона “отцом пшата” и “главою комментаторов”. Перевод р. Саадьи Гаона не оставил неясных —мест в Священном Писании и, вместе с тем, он верен традиционному смыслу текста.
Особой популярностью пользуется К. Раши к Библии. Благодаря легкости и краткости изложения он остается до наших дней постоянным ее спутником. Заслуга Раши в том, что он осветил Устную Тору своим К., и Вавилонский Талмуд стал доступной книгой для каждого, кто пользуется его К. Чистый и отточенный слог Раши внес ясность в талмудические диспуты и упростил сложные логические аргументы. И в К. к Библии Раши стремился объяснить написанное по методу “пшат”, на основании логики и здравого смысла. Однако он приводит целый ряд агадот и мидрашим, которые стали неотъемлемой частью К. Пятикнижия.
Среди комментаторов Библии по методу “пшат” видное место занимает внук и ученик Раши, р. Шмуэль бен Меир (Рашбам), живший в XII веке. Рашбам стремился к максимальной простоте и сторонился мидрашим.
Современником Рашбама был великий комментатор и знаток иврита р. Авраам бен Меир Ибн Эзра, который также стремился комментировать написанное по методу “пшат”. Большое внимание он уделяет этимологии слов и выражений, сумев прояснить многие неясные места путем глубокого грамматического анализа. Широкую популярность завоевали комментарии к Библии р. Давида Кимхи (1160-1235 гг.), он же Радак.
В XIII веке появилась книга “Зогар” (“Сияние”), ставшая краеугольным камнем учения Каббалы. Согласно книге “Зогар”, не следует понимать Тору в ее прямом смысле (“пшат”). В повествованиях Торы заключены тайны, и горе тому, кто думает, что Тора рассказывает нам простые и незамысловатые истории. Если бы это было так, мы, в наше время, могли бы составить новую Тору из более “красивых” рассказов. Но это не так. Вся Тора — это “самые возвышенные предметы и тайны тайн”. “Зогар” устанавливает четыре пути объяснения Торы: прямой смысл, намек, комментирование, тайный смысл. Последнему каббалисты придают особое значение. Р. Моше бен Нахман (Рамбан) пишет в предисловии к своему К.: “Мудрость моя ничтожна и разум мой недостаточен по сравнению с тайнами Торы, скрытыми в ее здании, спрятанными в ее кладах, ибо всякое сокровище, чудо и глубокая тайна и вся мудрость — скрыты в ее закромах, в намеке, в речи и в письме”.