Всего лишь прах земной или венец творения?

Так кто же он, человек, – всего лишь прах и пепел или венец творения? И правильный ответ будет – и то, и другое. И именно пост Йом Кипура заостряет этот вопрос, поднимая его на самый высокий уровень. С одной стороны, мы чувствуем в Йом Кипур мизерность человека перед Творцом Вселенной, хрупкость нашего физического существования и полную зависимость от Творца. С другой стороны, мы осознаем уникальность статуса человека, который избран предстоять перед Творцом и вести с Ним диалог.

И эти два аспекта находят свое полное выражение в молитвах этого особенного Дня. В пиюте[1] вечера Йом Кипура мы определяем себя как «глина в руках горшечника и как камень в руках каменотеса», но в то же время напоминаем, что мы обладатели Завета с самим Творцом – «Взгляни на Завет…». В пиюте «Унтанэ токеф» (одна из самых торжественных молитв Рош-ѓа-Шана и Йом-Кипура – Унтанэ токеф рабби Амнона из Майнца, 11 век) говорится:

«Провозгласим великую святость этого дня: грозен он и страшен. В этот день возвеличится власть Твоя, утвердится в милосердии Твой Престол… Поистине, Ты – Судья и Обличитель. Ты знаешь и свидетельствуешь, отмечаешь и утверждаешь, помня все забытое… И раздался звук великого шофара… И ангелы, объятые дрожью и страхом, провозглашают: “Вот День Суда! …» И все рожденные на свет проходят перед Тобой как овцы. Как пастырь, осматривая свое стадо, подводит овец под жезл свой, так и Ты проводишь… определяешь и считаешь души всех живущих, ставишь предел всему живому и отмечаешь решение их судьбы.

 В Рош-ѓа-Шана записывается, а в День Искупления (Йом Кипур) утверждается: кому отойти и кому явиться на свет, кому жить и кому умереть, кому – в свое время, а кому – безвременно, кому смерть от воды, кому – от огня, кому – от меча, кому – от зверя, кому – от голода, а кому – от жажды, кому – от грозы, а кому – от болезни…, кому – покой и кому – скитания, кому – беспечность и кому – тревога, кому – благополучие и кому – терзания, кому – бедность и кому – богатство, кому – унижение и кому – величие.

Но раскаяние, молитва и благотворительность отменяют недобрый приговор».

В продолжении молитвы сказано: «Что мы? Что наша жизнь… как увядающее растение, как облако исчезающее, как ветер подувший, как сон улетающий», но при этом мы подчеркиваем, что есть непреходящая ценность в наших деяниях, ведь мы стоим перед Царем Вечносущим и способны раскаянием, молитвой и благотворительностью отменить недобрый приговор.

Молитва Амида заканчивается словами «до того, как был я создан, я не стою ничего, но и сейчас, когда я создан, я как будто и не создан». Но при этом мы подчеркиваем и говорим также «Ты изначально выделил человека и признал (его возможность) стоять перед Тобой». То есть, получается, что человек удостоен особого статуса, несмотря на свою ничтожность, и может при этом изливать свою душу перед Творцом.

И эта двойственность Йом Кипура также находит свое отражение в традиционно белом цвете одежды молящихся. Некоторые объясняют это сходством с одеждой погребения (тахрихим) и напоминанием о дне смерти, а есть толкующие это как желание уподобиться ангелам и быть похожими на первосвященника, надевавшего белые одежды при служении в Йом Кипур.

Да и сам пост – как отказ от пищи, несет в себе два противоположных аспекта.  С одной стороны, он усиливает ощущение слабости нашего физического существования и зависимости человека. С другой стороны, малейшая угроза жизни или даже подозрение (угрозы жизни) автоматически аннулируют пост, поскольку «каждый, спасший одну жизнь, как будто спас целый мир».

Рабби Симха Буним из Пшисха[2] прекрасно описывал это состояние, когда говорил, что в этот день у каждого должно быть два кармана с запиской в каждом. На одной будет написано «Для меня создан этот мир», а на второй: «А я – прах и пепел».

Поэтому главная задача (этгар), стоящая перед каждым – стремиться к правильному балансу между «и лишь немногим отличил его от Господина» и «кто он человек, чтобы Ты помнил о нем?» и вытаскивать нужную записку в подходящий момент.

Эти два подхода нашли свое выражение в двух течениях мусар[3]: подходе йешивы Слободка[4] – который подчеркивал величие человека, ибо человек, осознающий свое величие, не будет грешить, тогда как подход йешивы Новардок делал упор на смирении человека, которая приводит его к богобоязненности.

Йом Кипур в чрезвычайно сжатом и концентрированном виде учит нас принципу, что, хотя «из праха ты вышел и в прах возвращаешься», но все время, пока ты живешь, ты «образ Божий». С одной стороны, мы не должны преувеличивать нашу самооценку, возвышаясь над другими, но стараться быть благодарными за нашу участь. С другой стороны, нам следует помнить, что Всевышний наделил нас душой, которая есть частица божественности, а также разумом и интеллектом, совестью и чувством морали, которые дают нам возможность становиться лучше и совершать праведные поступки, понимать Тору и совершать молитвы, воплощая в реальной жизни тот образ Божий, согласно которому мы и созданы.

Современный человек, гордый немыслимыми ранее достижениями научно-технического прогресса, недавно оказался бессильным перед микроскопическим вирусом и вновь ощутил себя в сердцевине этой дилеммы.

Будем надеяться, что нынешний Йом Кипур даст всем нам возможность использовать данную нам привилегию предстоять перед Творцом в наших молитвах и изменит небесный приговор в лучшую сторону.

[1] Пию́т (פִּיּוּט, от греческого poietes, `поэт`), обобщающее название ряда жанров еврейской литургической поэзии, создававшихся с первых веков новой эры до периода Хаскалы (еврейского просвещения, 18 век), а также название каждого отдельного произведения этих жанров.

[2] Симха Буним из Пшисха 1765 – 4 сентября, 1827), первый Великий раввин из Пшиска (Пшисуха, Польша), а также один из ключевых лидеров хасидизма в Польше. С 1813 по 1827 год он возглавлял движение хасидской мысли Пшисха, где он произвел революцию в хасидской философии XIX века, пытаясь примирить рационалистическую мысль литовских евреев (митнагдим) с акцентом на личные отношения человека с Богом, принятыми в хасидском движении.

[3] Муса́р – (от ивр. ‏מוסר‏‎, буквально «мораль») — движение внутри иудаизма литовского толка,  возникло в XIX веке в противостоянии хасидизму и Гаскале (еврейскому просвещению). В движении «мусар» были разные направления. Мрачное аскетическое направление развивалось в иешиве в Новогрудке (Новардок), где всё время проповедовали ничтожество человека, в то время как в Слободке царило более оптимистическое учение рабби Финкеля, где большую роль играло понятие о достоинстве и величии человека.

[4] Йешива Слободка (Слободкер Йешива – идиш) — одна из самых известных современных йешив, относится к литовскому направлению в ортодоксальном иудаизме. Возникла в 1882 году близ Ковно, ныне расположена в Израиле (город Бней-Брак).