И даже если бы мы все были мудры
В пасхальной Агаде два раза встречаются вопросы сыновей: “чем отличается эта ночь” и “про четырех сыновей говорит Тора“. Каждой серии вопросов есть также и ответы. На вопрос “чем отличается эта ночь?”, ответ: “Рабами были мы фараону в Египте, и вывел нас оттуда Бог, Господин наш, рукою сильною и мышцею простертою”. Ответ же на “четырех сыновей”: “Сначала служителями идолов были наши предки, а сейчас приблизил нас Всевышний, чтобы мы могли служить Ему”. В историческом аспекте имеют место две разные Агады. И об этом есть разные мнения в Талмуде (трактат Псахим 116а). Разногласие между Равом и Шмуэлем, нужно ли отвечать сыну “Рабами были мы”, или “Сначала служителями идолов”.
Можно сказать, что это разногласие основывается на разных представлениях о том, что является главным в избавлении из Египта. Является ли главным освобождение народа, или в нем нужно видеть религиозное значение: от служения идолам к служению Богу. Во времена Талмуда два варианта текста существовали параллельно, и они были объединены в один текст Агады лишь во времена савураев (редакторов Талмуда, 7 в.н.э). Народ Израиля хотел выразить в этом соединении, что нельзя разделить между национальным и духовным освобождением, одно невозможно без другого. И при этом, народ Израиля, все-таки, решил предварить ответ: “Рабами были мы”, ответу: “Сначала служителями служения чужого”. И смысл в этом, что сначала нужно позаботиться об освобождении государственном, и после этого есть возможность для освобождения духовного, но не наоборот.
На такой порядок есть намек в отрывке Агады, начинающемся словами: “Рабами были мы”, и продолжающего: “И даже если бы мы все были мудры, разумны и сведущи в Торе, все равно мы были бы обязаны рассказывать об Исходе из Египта”. Можно спросить: разве бывает вообще ситуация, когда мудрых освобождают от исполнения заповедей, зачем же здесь подчеркивается, что и они обязаны выполнять заповедь чтения Агады? Однако, можно было предположить, что это требование осознать освобождение из рабства относится только к людям, для которых изгнание было сопряжено с большими страданиями. Про мудрецов Израиля же можно сказать, что у них есть Тора, которая служит им утешением, и из-за этого они не ощущают тягости порабощения, и возможно они не должны рассказывать об исходе из Египта, так как это не относится к ним. Поэтому Агада и говорит нам, чтобы мы не ошиблись. Невозможно быть мудрым, разумным и сведущим в Торе, когда мы порабощены другими народами. Это иллюзия – полагать, что может быть Тора под властью других народов, и об этом говорят наши мудрецы (трактат Хагига 5б): “Поскольку Израиль изгнан из своей страны, Торе причинен столь большой ущерб, больше которого быть не может”.
Наши мудрецы разъясняют нам, что мы должны уделить много времени разбору исхода из Египта: “И всякий, умножающий рассказ об Исходе, достоин похвалы”. При этом важно не только умножить рассказ о том, что было, но и выучить урок из прошлого для того чтобы уметь выйти из других видов Египта. И это мы видим, в истории о мудрецах, которые проводили Пасхальный Седер в Бней-Браке, и рассказывали об исходе из их Египта – “всю ту ночь“. В той ночи, в которой они были в то время, под римским владычеством. И мы учимся у них активно участвовать в том выходе из Египта, который происходит с нами сегодня с момента образования Государства Израиль.