Смысл жизни
Мы займемся сегодня темой смысла жизни. Но почему вообще нужно уделять внимание этой теме? Почему нельзя прожить жизнь просто, не задавая себе вопроса о ее смысле? В целом можно подвести итог жизни и сказать: человек родился, прожил свою жизнь, и в конце умер в доброй старости. Почему я должен искать смысл жизни?
На самом деле, нам трудно себе представить человека, который не задает себе вопрос о смысле жизни. Мудрецы Греции, Платон и Аристотель, говорили, что “удивление – начало философии”. Это означает, что никакую вещь мы не воспринимаем как само собой разумеющуюся. То, с чем мы встречаемся в мире, удивляет нас. Почему? По простой причине. Мы все помним, что когда-то нас не было в мире, и вот мы пришли в мир. Это удивительная вещь. Что мы делаем здесь? Могли ли мы оказаться в другом месте, могли ли мы совсем не быть?
Итак, интегральная часть души человека – ситуация, в которой человек задает себе вопросы о смысле жизни.
Интересно, что при изучении Торы мы встречаемся с таким же принципом. В Пасхальной Агаде, которую мы читаем каждый год, рассказывается о четырех сыновьях: один мудрец, второй злодей, третий простак и четвертый не умеет задавать вопросы. Общая черта первых трех — они задают вопросы, и мы знаем, что ответить им. Четвертый же не умеет задавать вопросы, и на первый взгляд, он – идеальный ученик для ленивого воспитателя. Такой воспитатель мог бы сказать: как мне повезло, у меня ученик, который никогда не задает вопросы. Но традиция Пасхальной Агады, традиция Устной Торы в иудаизме, видит проблему именно в этом: если он не умеет задавать вопросы, мы должны прежде всего научить его задавать вопросы. После того как он научился задавать вопросы, есть место также и для ответов.
Какой же из тех вопросов, которые были заданы сыновьями, заслуживает предпочтения: вопрос мудреца, вопрос нечестивца или вопрос простака? Представляется, что наши мудрецы отдают предпочтение простаку. И простак это совсем не тот, кто не задает вопросы, – но это тот, кто удивляется жизни.
Каков же его вопрос? – он спрашивает: “что это”? Он хочет знать суть вещей. Поэтому ответ, который он получает – это ответ наиболее сущностный из всех ответов, которые даются сыновьям в Пасхальной Агаде: “Скажи ему: сильной рукой вывел нас Бог из Египта, из дома рабства”.
Итак, как в греческой философии, т.е. в традиции мудрости народов мира, так и в традиции Устной Торы иудаизма – приветствуется начинать процесс жизни с вопроса. Возможно, мы не найдем ответа – но по крайней мере, мы сумеем задать вопрос.
Раби Нахман из Бреслава, один из великих хасидских учителей, жил двести лет назад, и он занимался многими вопросами касающимися веры и отступничества. У него есть история о мудреце и простаке. Это очень длинная история, я приведу вам только немногое из этого рассказа, то что относится к нашей теме.
Раби Нахман рассказывает о двух друзьях, которые росли вместе в каком-то городке в Польше, – один мудрец, другой простак. Простота одного и мудрость другого были столь очевидны, что все даже забыли их личные имена, мудреца стали звать просто Мудрец, а простака – Простак. Даже в списке жителей их местечка их имена значились как Мудрец и Простак.
Простак и Мудрец были очень близкими друзьями, но жили они по разному. Мудрец постигал все больше премудрости и становился все мудрее и мудрее. Простак оставался в своей простоте, женился на женщине, которая понимала его простоту. Когда он просил ее подать ему вкусное кушанье, она подавала ему картошку, когда он просил у нее закуску – она тоже давала ему картошку. Когда он просил что то особенное, чтобы почтить субботу, она вновь давала ему картошку. И простак всегда хвалил особенную еду его жены, всегда он говорил: о как это вкусно, как это необыкновенно! Когда он просил свой самый лучший наряд, чтобы надеть его в субботу, она подавала ему одежду из простой шерсти. Он надевал этот наряд и был уверен, что прекрасный наряд, и был счастлив своей участи.
Тем временем его друг — Мудрец еще больше поумнел и решил поездить по миру. Он поучился в университетах Италии, стал уважаемым врачом, потом вернулся в свой городок и стал известным мудрецом.
Однажды царь той страны просматривал список жителей того городка и увидел имена Мудрец и Простак. Как интересно, – сказал царь, – есть люди с такими именами! Я обязан позвать их к себе во дворец. И царь отправил специальных посланников, чтобы привести их, за Мудрецом послал мудреца, а к Простаку послал простака. Посланец простак прибыл в город к Простаку и сказал ему: Царь зовет тебя к себе во дворец! Простак удивился: “Царь зовет меня? Ты уверен”? “Да, я уверен”, – ответил посланник. “Это не шутка?” – спросил Простак, “Нет, это не шутка”, – ответил посланник. Простак позвал жену, и взволнованно сообщил ей; “Жена, царь зовет меня! Я еду”. Радостно отправился Простак с посланником в дом царя. Царь увидел, что это человек честный и хороший и дал ему небольшую должность при своем дворе. А поскольку в доме царя говорят о мудрых вещах, постепенно вошла мудрость в его сердце, он поумнел и стал получать поручения все более и более важные, пока не стал одним из самых мудрых людей в стране и среди руководителей государства, и самым близким к царю человеком.
Тем временем в город к Мудрецу пришел посланный за ним мудрец и сказал ему: “Царь зовет тебя к себе во дворец”. “Чего это вдруг”, – ответил Мудрец: “Разве царю нужно видеть меня? Разве это может быть важным для него?” Ответил ему посланец: “Я сам говорил с царем и это то, что он поручил мне”. Мудрец же сказал ему: “Ты в самом деле думаешь, что говорил с царем? Тебе просто рассказали, что это был царь, но на деле, это был кто-то другой. Тебя обманули! Хочешь, я скажу тебе, что я думаю? Нет совершенно никакого царя в мире”.
Мудрец и мудрый посланец обрадовались тому, что обнаружили, что весь мир обманут, а только они знают истину, что “нет царя в мире”. И они решили пойти странствовать по миру и посмеяться над людьми, которые думают, что в мире есть царь. Пошли странствовать и испытали в дороге много сложностей и неприятностей.
И вот в один прекрасный день Простак встретился с Мудрецом, с которым дружил много лет назад. Простак сказал Мудрецу: “Ты знаешь с того времени, как мы расстались, я получил важную должность в доме царя”. Ответил ему Мудрец: “Нет в мире никакого царя”. Сказал ему Простак: “Есть царь!” Но не поверил ему Мудрец.
Простак очень рассердился на то, что Мудрец отрицал существование царя, но в конце концов выручил его избавил от всех несчастий, и сделал его верным слугой царю, и они вернулись к своей прежней дружбе.
Раби Нахман говорит: то, что спасло Мудреца, это то что в детстве у него была дружба с Простаком.
В чем смысл объяснения раби Нахмана о дружбе между Мудрецом и Простаком? В том, что некая исходная точка человека, та точка, которую он помнит, – влияет на весь процесс его жизни. Если человек помнит, что в начале своего пути он был простым, простодушным, – то мудрость вернет его к бодрости и жизненности, свойственной простоте. Если же человек забыл, что когда-то он был простодушным, – он запутается в сложных философских построениях, не сможет из них выйти.
И очень важно, чтобы всему процессу постижения мудрости предшествовало некое осознание простоты. Даже если эта простота не является совершенной с точки зрения философии, в ней есть огромная ценность для восполнения мудрости. И тогда мудрость вместе с простодушием – принесут знание истинного Бога.
Какова цель жизни?
Прежде всего, следует обсудить вопрос, сколько целей может быть у жизни? Существует три возможных ответа: может не быть цели, может быть одна цель и возможно также есть много целей.
Ответ “у жизни нет цели” – в сущности, не удовлетворителен. Люди ищут смысл. Тот, кто не находит смысл своей жизни, не продолжает жизнь, если человек выбирает жизнь – это означает, что есть некая цель, которая ведет его, руководит им явным или неявным образом, и в конечном итоге именно она дает смысл его жизни.
Так что, конечно, цель есть. Но может быть, мы можем сказать, что у жизни есть множество целей? Однако как только у человека появляется больше, чем одна цель в жизни, – он оказывается в западне, так как, если у человека возникает две или три цели, он начинает разрываться между приверженностью к одной цели и приверженностью к другой. Поэтому можно сказать, что счастливые люди – это люди, стремящиеся к лишь одной цели. Вопрос в том, является ли эта цель близкой и легко достижимой или далекой и труднодостижимой.
Если цель легка для достижения, она способна разочаровать человека: так например, если цель человека посадить одно дерево, то в ту минуту, когда он посадит это дерево, он спросит себя, что же мне теперь дальше делать? Если же цель очень далека, например, у него божественная цель – знать Бога, служить Богу, – то можно отчаяться в ее достижении.
По видимому, должна быть одна цель, включающая второстепенные цели, определенные уровни продвижения, которые приводят нас в конечном итоге к познанию Бога.
Но какова общая цель? Как говорит Маймонид, общая цель жизни человека — это познание Всевышнего, в той степени, в которой человек способен познать Его. Все силы жизни направлены к этой возвышенной цели.
Однако, обратим внимание на то, что согласно Маймониду, речь не идет о служении Богу, о заповедях или добрых делах, – но о познании Бога; а заповеди и добрые дела служат этой цели, но не являются самой целью.
Это представление задает нам очень важное направление, обращающее человека к его самой возвышенной части, к его осознанию. Если человек направит всю свою жизнь к этой цели, – то он достигнет, на самом деле, истинного счастья.
Сказал пророк Иеремия: “Так сказал Господь: Пусть мудрый не хвалится своей мудростью, и пусть сильный не хвалится своей силой, и пусть богатый не хвалится своим богатством”. И объясняет Маймонид, что “мудрый” – это тот, кто занимается вопросами морали и общества, “сильный” – это тот, кто добивается укрепления тела, обладает телесной силой, “богатый” – тот кто владеет состоянием, имеет власть. Но все эти вещи не могут быть целью человека, несмотря на то, что они важны. Как материальное состояние, так и телесная сила, и также нормальное состояние общества – они важны, но не являются специфическими для человека, не отражают уровня его сущности. Поэтому дальше пророк Иеремия говорит так: “Но хвалящийся – пусть похвалится лишь тем, что он разумеет и знает Меня”. Т.е. цель жизни человека – это познание Бога.
Однако если мы станем думать, что у жизни лишь такая духовная цель, – то на это Писание возражает, и говорит: “Я Господь, – любящий милосердие, правосудие и справедливость на земле. Ибо лишь это желанно Мне, – сказал Господь”.
В конечном счете, познание Бога относится также и к исправности общества в моральном плане — к милосердию, к справедливости и справедливому суду. И благодаря этому объединяются два мира: духовный мир познания Бога, и социальный мир – милости, справедливости и справедливого суда.
Иногда мы спрашиваем себя: если бы у нас была возможность встретиться с Богом, о чем бы мы с Ним говорили?
Мне кажется, что я бы спросил Его: “Почему мы страдаем”?
На этот вопрос существует много разных ответов, и один из них – христианское положение о том, что “человек страдает из-за первородного греха”. Это очень пессимистический подход. Идея “страданий из-за первородного греха” предполагает, что человек уже в самом начале своего создания ничтожен. Что у него нет иной надежды, кроме как получить помощь снаружи. Это основание всей христианской теологии, которая призвана спасти человека из его падения, – но у нее нет веры в способность самого человека подняться.
В отличие от этого, иудаизм считает такое понимание первородного греха неправильным. Конечно, из-за греха Адама, Первого человека, весь мир перешел на более низкий уровень, – но у человека при этом сохранилась полноценная свобода выбора. Поэтому человек может как испортить мир, так и самостоятельно исправить его. Он не нуждается в спасении извне, чтобы подняться из своего положения. Поэтому когда иудаизм провозгласил: «Выбери жизнь!» («Жизнь и смерть я положил перед тобою, благословение и проклятие, – так выбери жизнь!» – Втор. 30:19) – то это очень нетривиальное утверждение: тебе дана возможность самостоятельно выбрать жизнь.
В других мистических направлениях существует, в той или иной форме, подспудное преклонение перед смертью. Поскольку этот мир не дает удовлетворения, он приносит страдания, приносит болезни, приносит разочарования, – то человеку лучше оставить дела этого мира. Поэтому когда Писание говорит: «жизнь и смерть я положил перед тобой» – можно было бы предположить, что человек, ощущающий духовный мир, выберет смерть, ведь смерть несет освобождение от всех бед этого мира. И новое представление, огромной силы, которое дает нам Тора, – это выбор жизни, в этом мире. Владыка мироздания просит освящать Его Имя именно в рамках жизни этого мира, чтобы объединить все миры как духовный мир, так и физический мир. Поэтому появляется особенная миссия, миссия освящения жизни. Именно этой цели служат заповеди, поскольку они занимаются всеми областями жизни, придают смысл всей жизни человека.
Как же прекрасно жить, какая радость есть в этом, невзирая на все человеческое страдание!
Интересно, что в рассказе о первородном грехе, в Торе, ясно сказано, что изначально первому человеку дается заповедь есть от Древа познания. Сказано : «И повелел Господь Бог человеку так: От всякого дерева в саду можешь есть». Если «от всякого дерева в саду», то это включает также и Древо познания. Но после этого Писание говорит: «Но от древа познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, когда станешь есть от него, смерти предан будешь». Другими словами – не то, чтобы нельзя есть от древа познания, – но от него надо есть не умирая, есть от него, и при этом не умирать. Как же от него есть, чтобы не умереть? – Для этого надо взять лекарство против смерти. Есть лекарство, на которое явно указывается в Торе – это Древо жизни. Так что грех первого человека заключался не в том, что он вкусил от Древа познания добра и зла, – но в том, что он ел от него до того, как вкусил от Дерева жизни. Другими словами, человек должен сначала наполниться ценностями, наполниться внутренней жизнью, вкусить прежде всего от Древа жизни – и лишь потом перейти к Познанию добра и зла .
Сказали наши мудрецы, что Тора называется Древо жизни: «Древо жизни она для держащихся ее». Через Тору все области знания становятся благословением. В противоположность этому, если человек хочет прежде всего познать, – то возникает интеллектуальная опасность, в том случае, если до этого он не построит для себя мир ценностей. Великое множество познаваемых идей – не снабдят его внутренней жизнью, а наоборот, убьют ее. Потому у нас есть очень важное правило: следует прежде всего соединиться с Древом жизни, и уже из этого соединения нам не только позволено есть от Древа познания, – но мы обязаны, на основе Древа жизни есть также и от Древа познания.