Восемь глав Рамбама (Шмона Праким)

Глава седьмая

Глава седьмая

Мы нашли многое в агаде и мидраше, и об этом говорится также в Талмуде: некоторые пророки видели Г-да за многими преградами, некоторые видели за немногими преградами, все согласно близости к Г-ду и высоте уровня пророчества. Они даже сказали, что Моше, наставник наш, мир с ним, видел Всевышнего, благословен Он за одной прозрачной преградой. А именно, сказано: «Он смотрел через окно, прозрачное для взора» (Йевамот, 49б), Спаклария – это название предмета, сделанного из прозрачного материала, подобного горному хрусталю или стеклу, как мы объясним в конце трактата Келим.[1]

В этом высказывании имеется в виду то, что мы уже объяснили во второй главе. Достоинства, как интеллектуальные, так и нравственные, а также недостатки, как интеллектуальные, например, глупость, недомыслие, тупость, так и нравственные, например, сладострастие, гордыня, гневливость, зависть, наглость, мздоимство, и все подобное тому, а их великое множество. Мы их уже рассказали то, что он них нужно знать, в четвертой главе. Все эти недостатки и являются преградами, отделяющими человека от Г-да, да будет превознесен. Объясняя это, пророк сказал: «Ибо лишь грехи ваши произвели разделение между вами и Богом вашим» (Йешаяѓу, 59:2). Он имел в виду те грехи, а именно перечисленные нами дурные свойства, как мы объяснили, являются преградой, отделяющей нас от Превознесенного.

Знай, что все пророки пророчили только после того, как обрели все перечисленные интеллектуальные достоинства, и большую часть сильнейших нравственных достоинств. Это то, что сказали [мудрецы]: «Пророчество падает только на мудрого, мужественного и состоятельного» (Шаббат, 92а; Недарим, 38а). Очевидно, что «мудрый» включает в себя все интеллектуальные достоинства. «Состоятельный» – это о нравственных достоинствах, а именно о «довольстве тем, что есть». Сами мудрецы назвали довольного своей долей богачом. В определение богача они сказали: «Кто богат?

Тот, кто доволен своей долей» (Пиркей авот, 4:1). Иными словами – тот, кто удовлетворен тем, что предоставляет ему время[2], и не страдает о том, что ему не досталось. Точно так же «мужественный» тоже говорит о нравственных достоинствах. Иными словами, это тот, кто распределяет свои силы разумно, как мы объяснили в пятой главе. И это то, что сказано: «Кто богатырь? Тот, кто побеждает свою натуру» (там).

Нет требования к пророкам, чтобы у него были все нравственные достоиснтва, чтобы у него не было недостатков вовсе. Во, о Шломо – пророке, по свидетельству Писания: «В Гивоне явился ему Г-дь…» (Млахим, I 3:5). А мы находим у него явные нравственные недостатки, а именно сладострастие, касаемо многих женщин, а это проистекает их сладострастной натуры, что прямо сказано: «Не в этом ли был грех Шломо…» (Нехемья, 13:26). То же самое, Давид. Он пророк, как сказано: «Со мной говорил Твердыня Израиля…» (Шмуэль, II, 23:3). Но мы обнаруживаем в нем жестокость. Хотя он ее применял к инородцам и для казни изменников, а по отношению к народу Израиля он был милостивым, но в книге Хроник мы находим, что Г-дь не счел его достоиным для строительства Храма из-за многочисленности убитых им. Он сказал: «Не ты построишь дом во Имя Мое, ибо кровь многих ты пролил на землю передо Мной» (Диврей ѓа-яамим, I, 22:8). Мы обнаруживаем, у Элияѓу, упоминание о нем к благу, гневливость. Хотя он гневался на изменников, все же мудрецы объяснили, что Г-дь его удалил, сказав, что не может стоять во главе людей тот, в котором столько гнева на людей, сколько есть у тебя, потому что он их убьет». Мы так же находим, что Шмуэль боялся Шауля, а Яаков боялся встречи с Эсавом. Эти подобные им свойства характера – преграды для пророков, мир с ними. Тот из пророков, у кого было две или три неравновесных черт характера, как мы объяснили в четвертой главе, о нем сказано, что он видит Г-да за двумя или тремя преградами.

Не отвергай то, что недостатки некоторых нравственных черт понижают уровень пророчества, потому что мы обнаруживаем, что некоторые нравственные недостатки лишают способности к пророчеству вовсе. Например, о гневливости сказали: «Всякий гневливый – если он пророк, пророчество уходит от него» (Песахим, 66б). Они привели доказательство от пророка Элиши, который лишился пророческого дара, когда пришел в гнев, и до тех пор, пока гнев не оставил его, как сказано: «Возьмите для меня музыканта…»[3] (Млахим, II, 3:15). И подобно тому, от печали нашего праотца Яакова по пропавшему Йосефу, ушел от него дух пророчества, пока он не получил весть о том, что Йосеф жив, после чего сказано: «И ожил дух Яакова» (Берешит, 45:27), а Таргум, который объясняет то, что было получено по традиции от нашего наставника Моше переводит: «И упокоился дух пророчества на нашем праотце Яакове». А наши мудрецы сформулировали это так: «Пророчество не приходит ни при лени, ни при печали, но только в радости»[4] (Шаббат, 30б).

Когда наш наставник Моше узнал, что перед ним не осталось ни одной завесы, которую он бы не порвал, то есть, когда все его нравственные и интеллектуальные способности стали совершенными, он захотел постичь истинность бытия Г-да. Когда не осталось никаких препятствий, он сказал: «Покажи мне славу Твою» (Шмот, 33:18). И ответил ему Превознесенный, что это невозможно, пока интеллект пребывает в материальном [носителе], то есть пока он человек. И это то, что сказано: «Человек не может видеть Меня и остаться в живых» (там, 20). Между Моше и постижением истинности бытия Г-да осталась только одна прозрачная завеса, а именно неотделимый от [материи] человеческий интеллект[5]. И после этой просьбы Всевышний даровал ему постижение бóльшее, чем было до того, и поведал, что конечное [постижение] невозможно для тех, кто наделен материей. Постижение истинности [бытия Всевышнего] называется «смотреть в лицо», подобно тому, как человек, после того, как увидит лицо товарища, запечатлевает в душе его образ, и не перепутает его с другим. Если же увидит его только со спины[6], то, несмотря на то, что в дальнейшем будет узнавать его, все же будет сомневаться, а иногда и путать с другим. Истинное познание бытия Превознесенного состоит в том, что обретает Его истинность в своей душе, не соединяя в Ним ничего из существующего, настолько, что в его душе сущность Всевышнего отделена остальных сущностей. Человек не может достичь такой ступени постижения, но Моше, мир с ним, постиг немного ниже этого, и это то, что обозначено «Ты увидишь Меня сзади» (там, 23). В будущем[7] я полностью изложу эту тему в «Книге о пророчестве»[8]

Когда мудрецы, мир с ними, обнаружили что две разновидности недостатков, я имею в виду недостатки интеллектуальные и недостатки нравственные, ставят преграду между человеком и Г-дом, и через них определяется относительный друг друга уровень пророков, они сказали о нравственных достоинствах и мудрости некоторых из них (мудрецов), что те «достойны, чтобы на них упокоилась Шехина так же, как на нашем наставнике Моше»[9]. Пусть от тебя не укроется [предлог] подобия[10], они уподобляли [ученых] Моше, но, Боже упаси, не говорили, что те равны Моше[11]. И о других, [например], «подобен Йеѓошуа»[12] – они также говорили в том же смысле.

И это то, что мы хотели изложить в этой главе.

[1] Ком. к Мишне, Келим, 30:2 – у Рамбама слово меира здесь следует переводить «прозрачное», а не «сияющее». Слово от латинского speculum (иногда «стекло», иногда «зеркало»). Большинство комментаторов Мишны считают, что там речь идет о зеркале. Рамбам считает, что там речь идет о прозрачном стекле.

[2] Здесь это «судьба».

[3] Полностью: «А теперь дайте мне музыканта. И когда заиграл музыкант, была на нем (на Элише) рука Г-дня (дух пророческий)». Об отношении Рамбама к музыке см. «Респонсы Рамбама», Блау, 224.

[4] См. «Основы Торы», 7:4

Пророки не выбирают, когда им пророчествовать, но им следует настроить инструмент своей мысли и ожидать в радости, хорошем настроении и уединении, ибо «пророчество не нисходит ни в час праздности, ни в час грусти, но в час веселья». Поэтому, когда пророки-ученики желали получить пророчество, перед ними играли на лире, бубне, свирели и арфе,

См. Путеводитель (II, 36):

«Именно по этой причине нет пророчества во время изгнания… и это будет причиной возвращения пророчества к прежнему во времена Машиаха…».

[5] Путеводитель III, 9.

[6] Подразумевается стих: «Ты увидишь Меня сзади, а лицо Мое не будет видимо» (Шмот, 33, 23).

[7] В «Законах основ Торы» (1:10) будет практически повторено все, что сказано здесь.

О каком же постижения просил Моше, учитель наш, говоря: «Дай мне увидеть славу Твою»^[7] (Шмот, 33:18)? – Он просил постижения истинности бытия Святого, Благословен Он, чтобы запечатлеть ее в сердце, как постигают человека, которого видели лицом к лицу и образ которого запечатлелся в сердце, так что сознание отличает этого человека от других людей. Так Моше, учитель наш, хотел выделить в своем сердце бытие Святого, благословен Он, из среды прочих сущностей, чтобы познать истинное бытие Его таковым, какое оно есть. И ответил ему Благословенный, что сознание живого человека, в котором соединены душа и тело, не в силах постичь этого во всей полноте. И поведал ему Благословенный то, чего не знал ни один человек до него и не будет знать [ни один] после него. И постиг он (Моше) из истинности Его бытия то, что позволило ему выделить в своем сознании Святого, Благословен Он, из прочих сущностей, как среди прочих людей выделен в сознании человек, которого увидели со спины и рассмотрели всю его фигуру и одеяние. И на это указало Писание словами: «И увидишь Меня сзади; а лица Моего никто не увидит» (Шмот, 33:23).

[8] См. прим. в конце гл. 1.

[9] Сукка, 28а и Бава батра, 134а. «Восемьдесят учеников было у Ѓилеля-старшего. Тридцать из них были достойны того, чтобы на них упокоилась Шехина так же, как на нашем наставнике Моше…».

[10] «Подобно Моше», а не «в точности как у Моше».

[11] Ибо о Моше сказано: «Не встал больше порок подобный Моше в Израиле» (Дварим, 39:10).

[12] В продолжение той же цитаты сказано: «Тридцать из них были достойны того, чтобы ради них остановилось солнце, как (оно остановилось) ради Йеѓошуа бин Нун^[12]. И двадцать средних учеников. Самым великим среди них был Йонатан бен Узиэль, а наименьшим среди них был рабби Йоханан бен Закай».